При рассмотрении споров о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности, которые подпадают под действие «пограничных стыков» редакций Закона о банкротстве до 30 июля 2017 года – редакция 134-ФЗ и новой редакции Закона – редакция 266-ФЗ, позиции судов по вопросу применения сроков исковой давности представляются очень разнообразными.
Множество позиций судов, которые четко разграничивают нормы материального и процессуального права, в связи с чем, правильно относят нормы о сроках исковой давности к материальным нормам, и при рассмотрении обособленных споров безапелляционно применяют нормы исковой давности 1 год к правоотношениям, возникшим до 30 июля 2017 года.
Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 16 октября 2018 г. по делу N А038912/2015; Постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.05.2019 по делу А40-148574/2013; Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 04.07.2017 № Ф01-2182/2017 по делу А39-2166/2012 и множество подобных судебных актов.
Суды принимали во внимание дату утверждения конкурсного управляющего, и время обращения с требованием о субсидиарной ответственности в суд, и признавали пропущенным годичный срок исковой давности, поскольку с момента утверждения конкурсный управляющий должен был знать о наличии оснований для привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности, исходя из наличия результатов наблюдения и внешнего управления.
А вот позиция Верховного суда по обособленному спору о привлечении к субсидиарной ответственности по делу А49-11888/2015, абсолютно противоположная подходу судов, приведенному выше.
Верховный суд в данном случаем полностью подтвердил мнение суда апелляционной и кассационной инстанции, которые указали, что коль скоро заявление о привлечении к субсидиарной ответственности подано в суд 22.01.2018, срок для подачи заявления о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основаниям подпункта 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве составляет три года.
Так же существуют и совсем иные подходы судов к данному вопросу исковой давности.
Однако, не так давно появилось апелляционное Определение, в котором суд систематизировал различные подходы к применению годичного срока исковой давности по обособленным спорам о субсидиарной ответственности, и выразил свое обоснованное и более чем аргументированное мнение на этот счет, которое, на мой взгляд, на сегодняшний день представляется наиболее правильным.
Из чего же исходил апелляционный суд?
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации придание обратной силы закону — исключительный тип его действия во времени, использование которого относится к прерогативе законодателя; при этом либо в тексте закона содержится специальное указание о таком действии во времени, либо в правовом акте о порядке вступления закона в силу имеется подобная норма; законодатель, реализуя свое исключительное право на придание закону обратной силы, учитывает специфику регулируемых правом общественных отношений; обратная сила закона применяется преимущественно в отношениях, которые возникают между индивидом и государством в целом, и делается это в интересах индивида (уголовное законодательство, пенсионное законодательство); в отношениях, субъектами которых выступают физические и юридические лица, обратная сила не применяется, ибо интересы одной стороны правоотношения не могут быть принесены в жертву интересам другой, не нарушившей закон (Решение от 1 октября 1993 года № 81-р; определения от 25 января 2007 года № 37-О-О, от 15 апреля 2008 года № 262-О-О, от 20 ноября 2008 года № 745-О-О, от 16 июля 2009 года № 691-О-О, от 23 апреля 2015 года № 821-О и др.).
Данная правовая позиция дополнительно закреплена в Постановлении Конституционного Суда РФ от 15.02.2016 № 3-П «По делу о проверке конституционности положений части 9 статьи 3 Федерального закона «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина Е.В. Потоцкого».
Пунктом 57 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» разъяснено, что под основаниями требования о привлечении к субсидиарной ответственности, предполагающего обоснование статуса контролирующего должника лица, понимаются не ссылки на нормы права, а фактические обстоятельства спора, на которых основано притязание гражданско-правового сообщества, объединяющего кредиторов должника, о возмещении вреда, обращенное к конкретному лицу.
Следовательно, обстоятельства, указанные в пункте 4 статьи 10 в виде материальных презумпций, сами по себе могут являться основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.
Исходя из указанного разъяснения, установленные в пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве презумпции, являются презумпциями материального характера.
Поскольку вопросы субсидиарной ответственности — это вопросы отношений между кредиторами и контролирующими должника лицами, основания субсидиарной ответственности, даже если они изложены в виде презумпций, относятся к нормам материального гражданского (частного) права, и к ним не может применяться обратная сила, исходя из того, что каждый участник гражданского оборота должен быть осведомлен об объеме и порядке реализации своих частных прав по отношению к другим участникам оборота с учетом действующего в момент возникновения правоотношений правового регулирования.
В пункте 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», разъяснено, что положения Закона о банкротстве в редакции Закона № 73-ФЗ (в частности, статья 10) о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим органом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ. Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ, то применению подлежат положения Закона о банкротстве о субсидиарной ответственности по обязательствам должника в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 73-ФЗ (в частности, статья 10) независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.
Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ, то применению подлежат положения Закона о банкротстве о субсидиарной ответственности по обязательствам должника в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 73-ФЗ (в частности, статья 10) независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.
Таким образом, применение той или иной редакции статьи 10 Закона о банкротстве (статьей 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве) в целях регулирования материальных правоотношений зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности.
Данный вывод также подтвержден в Определении Верховного Суда РФ от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757 (2,3) по делу № А22-941/2006.
Годичный срок исковой давности, установленный для обращения в суд с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, п. 5 ст. 10 Закона о банкротства в редакции 134-ФЗ должен исчисляться с учетом следующего.
В Обзоре судебной практики N 2 (2018), утверждённом Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018, разъяснено, что срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности — о совокупности следующих обстоятельств: о лице, контролирующем должника (имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчётов со всеми кредиторами.
Согласно положениям статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), действующего на момент совершения вмененных конкурсным управляющим и конкурсным кредитором действий, заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 статьи 10 Закона о банкротстве, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом.
Вышеуказанные нормы содержат указание на необходимость применения двух сроков исковой давности однолетнего субъективного, исчисляемого по правилам, аналогичным пункту 1 статьи 200 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ); трехлетнего объективного, исчисляемого со дня признания должника банкротом.
Согласно статье 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
Пленум Верховного суда РФ в своем постановлении от 21.12.2017 № 53 (п. 59) указал на то, что срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу (ст. 200 ГК РФ), исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности — о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).
Для начала течения срока исковой давности необходимо понимание о недостаточности активов должника для удовлетворения требований кредиторов.
Указанный вывод подтверждается судебной практикой (Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 26.12.2018 по делу № А45-10364/2014, Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2018 № 08АП773/2018 по делу № А70-11814/2015, оставленное без изменения Постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 14.06.2018 № Ф04-1318/2016, Определением Верховного Суда РФ от 04.10.2018 N 304-ЭС16-17558(2,3)).
По смыслу определения Верховного Суда РФ от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2,3) по делу № А22-941/2006 нормы о применении срока давности привлечения к субсидиарной ответственности применяются в той редакции, которая действовала на момент совершения ответчиком вменяемого правонарушения.
Вместе с тем, если материально-правовые основания привлечения к ответственности на дату совершения правонарушения и на дату обращения с заявлением не изменились и на дату прекращения действия предыдущих редакций данного Закона (и Гражданского кодекса Российской Федерации), предусматривавших иной порядок исчисления давности по этой категории дел, срок исковой давности привлечения к субсидиарной ответственности не истек (или даже не начинал течь), к вопросу о продолжительности и порядку исчисления исковой давности подлежит применению новая норма.
Данный подход опирается на сложившуюся в позитивном праве традицию исчисления сроков давности при их законодательном изменении (пункт 9 статьи 3 Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации», пункт 2 статьи 2 Федерального закона от 21.07.2005 N 109-ФЗ «О внесении изменения в статью 181 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).
Таким образом, если по состоянию на дату введения в действие статьи 61.14 Закона о банкротстве (30.07.2017) ранее действовавший срок давности не истек, к правоотношениям применяется срок давности, предусмотренный статьей 61.14 Закона о банкротстве.
По смыслу по смыслу действовавшей на момент совершения контролирующими должника лицами вменяемых им конкурсным управляющим незаконных действий редакции статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также последующих редакций данной статьи и статьи 10 Закона о банкротстве исковая давность по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности в любом случае не могла начать течь ранее момента возникновения у истца права на иск и объективной возможности для его реализации.
Если вменяемые ответчикам действия (бездействия) совершены в период действия статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ, согласно которой заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.
В силу пункта 59 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» предусмотренный абзацем первым пункта 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности — о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).
Если в ходе рассмотрения обособленного спора (дела) будет установлено, что недобросовестно действующий в интересах контролирующего должника лица арбитражный управляющий скрыл от кредиторов обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, срок исковой давности не может быть исчислен с момента осведомленности такого управляющего.
Кроме того, по смыслу пункта 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности, лежит на ответчиках.
Обстоятельства пропуска срока давности подлежат доказыванию ответчиками, а обстоятельства сокрытия первоначальным конкурсным управляющим от кредиторов информации об основаниях привлечения к субсидиарной ответственности подлежат доказыванию истцами.
Ответчикам необходимо доказать об осведомленности заявителя об основаниях для привлечения к субсидиарной ответственности.
Лицо считается осведомленным о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, если оно осведомлено о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).
Таким образом, осведомленность должна иметь место не просто о наличии действий (бездействия), но и о том, что такие действия (бездействие) являются неправомерными) и причинили вред кредиторам.
Иными словами, заявители должны быть осведомлены не просто о бездействии, но и об обстоятельствах незаконности (недобросовестности) такого бездействия.
В ситуации одновременного обращения с иском конкурсного управляющего и конкурсного кредитора (двух представителей имущественной массы должника) давность должна быть исчислена по моменту осведомленности конкурсного кредитора (за исключением случая, когда он не подпадает под понятие «обычного независимого кредитора»), так как в противном случае (если давность будет исчисляться по конкурсному управляющему) смысл предоставления законодателем дополнительной защиты утрачивается.
Понятие «должен был знать» для кредитора означает возможность получения им информации в ходе обычного добросовестного кредиторского поведения (присутствия на собраниях кредиторов, ознакомления с отчетами о ходе конкурсного производства и т.п.).
Если же, по состоянию на дату введения в действие статьи 61.14 Закона о банкротстве (30.07.2017) ранее действовавший срок давности по любым установленным законом причинам не истек, субъективный срок исковой давности Федеральным законом № 266-ФЗ продлевается до трех лет.
Верховный Суд разъяснил особенности расчета срока исковой давности
Суд указал, что течение срока исковой давности приостанавливается, если стороны прибегли к обязательному претензионному порядку, он также не течет с момента обращения за судебной защитой, если иск был принят к производству
21 октября 2019
Фотобанк Freepik
По мнению одного из экспертов «АГ», ВС очень глубоко погрузился в процессуальные тонкости, поэтому его выводы помогут нижестоящим инстанциям при последующем разрешении споров о пропуске и приостановлении срока исковой давности. Другой отметил, что определение Суда может способствовать недобросовестному поведению заявителей, направленному на искусственное увеличение срока исковой давности.
17 октября Верховный Суд РФ вынес Определение № 305-ЭС19-12584 по спору о взыскании с ОАО «РЖД» его контрагентом убытков в связи с ненадлежащим ремонтом грузовых вагонов.
Обстоятельства дела
В июле 2015 г. ООО «РегионТрансСервис» (заказчик) и ОАО «РЖД» (подрядчик) заключили договор по ремонту грузовых вагонов. По условиям договора подрядчик нес ответственность за ненадлежащее исполнение своих обязательств. Он также предоставлял гарантию на ремонтные работы со дня заполнения формы ВУ-36М. Необходимость составления акта по форме ВУ-41М при расследовании причин отцепки отремонтированного грузового вагона по причине технологической неисправности устанавливалась п. 3.18 договора. Пунктом 7.2 договора стороны предусмотрели претензионный порядок урегулирования споров.
Срок рассмотрения такого документа составлял 30 календарных дней с даты его получения.
В мае 2017 г. подрядчик (ВЧДэ Кавказская АО «ВРК-2») выполнил текущий ремонт колесной пары грузового вагона заказчика. Через четыре дня после этого был выявлен дефект отремонтированной колесной пары, поэтому грузовой вагон отцепили для повторного ремонта. Ремонтные работы проводились подразделением другого контрагента заказчика, с которым последнего связывал ранее заключенный договор на ремонт грузовых вагонов.
Впоследствии комиссия (с участием представителя подрядчика) провела расследование причин отцепки грузового вагона. По итогам проверки были составлены акт-рекламация по форме ВУ-41М, акт выполненных работ по устранению недостатков. Исполнителю также были направлены уведомление о произведенном ремонте грузового вагона (форма ВУ-36М) и дефектная ведомость (форма ВУ-22).
Согласно акту-рекламации неисправность грузового вагона возникла вследствие некачественного выполнения ВЧДэ Кавказская АО «ВРК-2» работ по плановому ремонту. Стоимость устранения недостатков превысила 18 тыс. руб. Эта сумма была полностью оплачена заказчиком, который направил исполнителю претензию 26 февраля 2018 г.
Суд не сразу принял иск к производству, а потом отказал в его удовлетворении, сославшись на сроки давности
В связи с отказом «РЖД» удовлетворить претензию (письмо от 15 мая 2018 г.) 7 июня того же года «РегионТрансСервис» обратился в суд, направив иск через систему «Мой арбитр». Сначала арбитражный суд оставил иск без движения, поскольку к нему не были приложены документы, подтверждающие направление его ответчику, а также уплату госпошлины. Впоследствии суд все-таки принял иск, который 30 августа был оставлен без рассмотрения в связи с непредставлением подлинного иска и надлежащих копий приложенных к нему документов, а также оригинала платежного поручения об уплате госпошлины.
31 августа 2018 г. истец в очередной раз предъявил в суд иск к «РЖД» о взыскании убытков, который был принят судом для рассмотрения в порядке упрощенного производства. В итоге арбитражный суд отказал истцу в удовлетворении его требований в связи с пропуском им срока исковой давности. «Так, неисправность обнаружена 27 мая 2017 г., таким образом, поскольку исковое заявление подано в суд 31 августа 2018 г., то есть за пределами срока исковой давности, заявленные в настоящем деле исковые требования удовлетворению не подлежат», – отметил суд.
В дальнейшем апелляция оставила решение первой инстанции в силе. При этом апелляционный суд сослался на ненадлежащее исполнение истцом своих процессуальных обязанностей, послужившее основанием для возврата первоначального искового заявления. «Таким образом, фактически истец использовал правовые механизмы, закрепленные в п. 7 ч. 1 ст. 148 и ст. 204 АПК РФ для искусственного увеличения срока для обращения с иском в суд, то есть злоупотреблял своими процессуальными правами», – отметил суд
ВС пояснил, какой документ определяет причины возникновения дефектов ремонтных работ вагонов
Впоследствии истец направил кассационную жалобу в Верховный Суд РФ, ссылаясь на неверное толкование двумя инстанциями сроков исковой давности.
Читайте также
Опубликован второй Обзор судебной практики ВС РФ за 2018 г.
Большая часть документа посвящена вопросам, возникающим в экономической сфере
05 июля 2018 Новости
Изучив материалы дела № А40-206612/2018, высшая судебная инстанция напомнила, что срок исковой давности для требований, предъявляемых в связи с ненадлежащим качеством выполненной по договору подряда работы, является специальным по отношению к ст. 200 ГК РФ и составляет один год. Если же подрядным договором установлен гарантийный срок и заявление по поводу недостатков результата работы подано в его пределах, течение срока исковой давности начинается со дня подачи заявления о недостатках (Обзоры судебной практики ВС РФ № 2 за 2016 г. и № 2 за 2018 г., о котором ранее писала «АГ»).
«Практика взаимоотношений сторон при расследовании причин отцепки грузового вагона и ведении рекламационной работы описана в соответствующем Регламенте перевозчика, из которого следует, что между участниками отношений в сфере железнодорожного транспорта существует четкая схема взаимодействия. В процесс отслеживания работоспособности железнодорожных вагонов и выхода их из строя в пути следования вовлечены все заинтересованные в этом лица: собственник вагона; лицо, производившее деповской ремонт; поставщик определенной части (узла, детали); завод-изготовитель вагона; соответствующие подразделения перевозчика, производящие отцепочный ремонт и осуществляющие рекламационную работу; организации, осуществляющие отцепочный ремонт. Расследование причин отцепок и составление акта-рекламации вагонным эксплуатационным депо осуществляются комиссионным составом.
Эксплуатационное вагонное депо в суточный срок с момента отцепки вагона информирует владельца вагона, а также причастные вагоноремонтные организации о случае отцепки», – отмечено в определении Суда.
Как подчеркнул ВС, итоговым документом, определяющим причины возникновения дефектов, а также предприятие, виновное в возникновении данных дефектов, является акт-рекламация формы ВУ-41М. Исходя из материалов дела, такой акт был составлен, и ответчик уведомлялся о произведенном ремонте по форме ВУ-36М.
«В рассматриваемом случае факт ненадлежащего выполнения работ по договору был выявлен в процессе перевозки. В акте-рекламации отражено, что неисправность вагона возникла вследствие некачественных работ по плановому ремонту, виновным в неисправностях признано подразделение общества «РЖД». Исходя из системного толкования норм, регулирующих процесс отправки вагонов в отцепочный ремонт, и специфики взаимоотношений сторон, в качестве заявления о недостатках, применительно к правилам ст. 725 ГК РФ, с момента совершения которого следует исчислять годичный срок исковой давности, следует рассматривать составление акта-рекламации формы ВУ-41М.
Акт-рекламация в настоящем случае был составлен 8 июня 2017 г. и, следовательно, годичный срок исковой давности истекал 8 июня 2018 г.», – указал Суд.
Суд также разъяснил течение срока исковой давности и отправил дело на новое рассмотрение
Отметив, что истец обратился в суд 7 июня 2018 г., высшая судебная инстанция пояснила, что течение срока исковой давности приостанавливается, если стороны прибегли к несудебной процедуре разрешения спора, обращение к которой предусмотрено законом, в том числе к обязательному претензионному порядку (п. 3 ст. 202 ГК РФ, п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 29 сентября 2015 г. № 43).
В этих случаях течение исковой давности приостанавливается на срок, установленный законом для проведения этой процедуры, а при отсутствии такого срока – на 6 месяцев со дня начала соответствующей процедуры.
В рамках рассматриваемого дела ответчик получил претензию от своего контрагента 20 апреля 2018 г. Установленный договором срок ответа на претензию составлял 30 календарных дней с даты ее получения. «Ответ на претензию истца датирован 15 мая и получен истцом 24 мая. Следовательно, в период проведения процедуры досудебного урегулирования спора течение исковой давности по настоящему требованию приостановилось, и указанный период времени не должен засчитываться в срок исковой давности по делу. При изложенных обстоятельствах истец, прибегнув к несудебной процедуре урегулирования спора и затем обратившись в суд с иском 7 июня 2018 г., срок давности не пропустил. В силу п. 1 ст.
204 ГК РФ срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права», – отмечено в определении.
Срок исковой давности, как подчеркнул Верховный Суд, не течет с момента обращения за судебной защитой, если такое заявление было принято к производству. При оставлении судом иска без рассмотрения течение срока исковой давности, начавшееся до предъявления иска, продолжается в общем порядке, если иное не вытекает из оснований, по которым осуществление судебной защиты права прекращено (п. 2 ст.
204 ГК РФ).
Как пояснил Суд, иск, который в связи с устранением обстоятельств, послуживших основанием для оставления его без движения, считается поданным в дату первоначального поступления, был принят судом к производству. Следовательно, с даты поступления иска в суд и до вынесения судом определения от 30 августа 2018 г. об оставлении иска без рассмотрения срок исковой давности не тек, но продолжался уже после указанной даты. «Вместе с тем 31 августа 2018 г. истец повторно направил в суд исковое заявление, которое принято судом к рассмотрению. При изложенных обстоятельствах выводы судов относительно пропуска истцом срока исковой давности нельзя признать обоснованными», – отметил Суд.
В связи с этим Верховный Суд отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в АС г. Москвы.
Эксперты «АГ» неоднозначно оценили выводы Суда
Руководитель проектов Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья» Виктор Спесивов считает, что Верховный Суд при рассмотрении настоящего спора очень глубоко погрузился в процессуальные тонкости. «Очевидно, что судебная коллегия ВС РФ выбрала это дело как знаковое для демонстрации всем нижестоящим судам, как нужно работать со сроком исковой давности. Верховный Суд справедливо обратил внимание на то, что при приостановлении срока исковой давности, если до его окончания оставалось менее 6 месяцев (допустим, полмесяца, как в рассматриваемом деле), при возобновлении срок исковой давности удлиняется до 6 месяцев. Именно об этом забыли суды нижестоящих инстанций.
Со дня прекращения обстоятельства, послужившего основанием приостановления течения срока исковой давности, течение ее срока продолжается», – отметил он.
По словам эксперта, остающаяся часть срока исковой давности, если она составляет менее 6 месяцев, удлиняется до 6 месяцев, а если срок исковой давности равен 6 месяцам (или менее его) – до срока исковой давности. «Хочется надеяться, что вынесенное определение станет часто цитируемым судами нижестоящих инстанций при разрешении споров о пропуске и приостановлении срока исковой давности в будущем», – резюмировал Виктор Спесивов.
В то же время адвокат АП г. Москвы Алина Емельянова считает, что определение нельзя назвать революционным, поскольку позиция по вопросу о приостановлении срока исковой давности на период соблюдения претензионного порядка урегулирования спора ранее уже высказывалась высшей судебной инстанцией (Определение ВС РФ № 301-ЭС16-537 от 6 июня 2016 г.). «Это же касается и «нетечения» срока исковой давности на период осуществления судебной защиты нарушенного права (см., например, Определение ВС РФ от 15 апреля 2014 г. № 9-КГ13-14)», – добавила эксперт.
По словам адвоката, в рассматриваемом деле вторая инстанция усмотрела в действиях истца злоупотребление процессуальными правами. «Апелляционный суд расширительно истолковал положения п. 17 Постановления Пленума ВС РФ № 43 и посчитал, что правила п. 1 ст. 204 ГК РФ в рассматриваемом случае не применяются так же, как если бы они не применялись при отказе в принятии заявления или его возврате», – отметила Алина Емельянова.
Эксперт полагает, что ВС, ограничившись формальным напоминанием судам правил истечения сроков исковой давности, обошел вниманием наиболее интересный вопрос о возможности расширительного толкования положений п. 17 Постановления Пленума ВС РФ № 43 при установлении признаков злоупотребления заявителем процессуальными правами. «Таким образом, определение Суда может способствовать недобросовестному поведению заявителей, направленному на искусственное увеличение срока исковой давности», – подытожила адвокат.
ВС напомнил об особенностях возобновления срока исковой давности по требованиям о взыскании задолженности
Верховный Суд пояснил, что положения новой редакции ГК о возобновлении срока исковой давности применяются, если сторона письменно признала долг, исковая давность по которому не истекла на момент введения в действие поправок, но истекла к моменту признания долга
15 июня 2024
Фотобанк Лори
По мнению одной из экспертов, правовая позиция ВС представляется справедливой и отвечающей действительному волеизъявлению стороны, признавшей долг. Другая полагает, что новый подход к исчислению сроков исковой давности «вторгается» в сферу договорных правоотношений и разумных ожиданий сторон от таких правоотношений.
Верховный Суд опубликовал Определение от 27 мая № 305-ЭС21-26233 по делу № А40-199943/2020, в котором разъяснил, в каком случае возобновляется срок исковой давности при исполнении обязательств.
5 декабря 2012 г. между госкорпорацией «Роскосмос» (заказчиком) и АО «Государственный космический научно-производственный центр имени М.В. Хруничева» (исполнителем) был заключен государственный контракт на выполнение составной части опытно-конструкторской работы для государственных нужд. Техническим заданием предусматривалось двухэтапное выполнение работ.
Согласно подписанным сторонами актам стоимость первого этапа составила 77 млн руб., второго – 28 млн руб.
Исполнитель полностью выполнил работы и передал их заказчику в полном объеме. Работы были приняты без замечаний по количеству и качеству, что подтверждалось актом приемки от 30 декабря 2014 г. Причем актом также был подтвержден долг заказчика немногим более 1 млн руб.
По условиям контракта оплата должна быть произведена в течение 30 банковских дней с даты подписания заказчиком итогового акта сдачи-приемки выполненных работ, с учетом ранее выплаченного аванса. По расчету общества задолженность по второму этапу работ должна была быть оплачена корпорацией в срок до 20 февраля 2015 г. Срок действия контракта определен до 25 ноября 2013 г. Также стороны условились, что окончание срока действия контракта не влечет прекращение обязательств сторон по нему.
По состоянию на 31 марта 2020 г. стороны составили акт сверки расчетов. Заказчик подтвердил свою задолженность, однако деньги исполнителю не перечислил. Это послужило основанием для обращения общества 19 октября 2020 г. в арбитражный суд с иском.
Суды трех инстанций отказали в удовлетворении исковых требований. Принимая во внимание условия контракта о сроке оплаты, суды признали, что обязательство по оплате у ответчика возникло с момента подписания акта сдачи-приемки выполненных работ по второму этапу, а именно – с 31 декабря 2014 г.
Руководствуясь ст. 196, 200, 203, 206, 330, 395, 421, 422 ГК РФ, а также разъяснениями, изложенными в п. 83 Постановления Пленума ВС от 24 марта 2016 г. № 7 и в п. 21, 25 Постановления Пленума ВС от 29 сентября 2015 г. № 43, установив отсутствие обстоятельств, свидетельствующих о перерыве срока исковой давности, суды пришли к выводу о пропуске обществом срока исковой давности для обращения в суд, в связи с чем отказали в удовлетворении исковых требований.
Читайте также
Долгожданные разъяснения верховного суда
25 марта было опубликовано широко обсуждаемое Постановление Пленума ВС РФ «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»
28 марта 2016 Мнения
Ссылка истца на акт сверки взаимных расчетов была отклонена судами с учетом разъяснений, приведенных в п. 21 Постановления № 43, согласно которым перерыв течения срока исковой давности в связи с совершением действий, свидетельствующих о признании долга, может иметь место лишь в пределах срока давности, а не после его истечения.
Суды также указали на невозможность применения к отношениям сторон п. 2 ст. 206 ГК, введенного Федеральным законом от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ (Закон № 42-ФЗ). По мнению судов, положения Кодекса в новой редакции не применяются к правам и обязанностям, возникшим из договоров, заключенных до дня вступления Закона в силу (до 1 июня 2015 г.).
При рассмотрении споров из названных договоров следует руководствоваться ранее действовавшей реакцией ГК с учетом сложившейся практики ее применения, посчитали суды.
По спорному контракту срок исковой давности истек 20 февраля 2018 г. (учитывая, что о нарушении своего права истец должен был узнать тремя годами ранее). На момент составления акта сверки от 31 января 2020 г. срок давности истек, оснований для признания перерыва срока исковой давности не имеется, установили суды.
Не согласившись с выводами судов, Государственный космический научно-производственный центр имени М.В. Хруничева обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Изучив материалы дела, ВС напомнил, что согласно п. 1 ст. 196 ГК общий срок исковой давности составляет три года с дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст.
200 Кодекса). Верховный Суд разъяснил, что течение срока исковой давности прерывается предъявлением иска в установленном порядке, а также совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга.
Читайте также
Верховный Суд разъяснил особенности расчета срока исковой давности
Суд указал, что течение срока исковой давности приостанавливается, если стороны прибегли к обязательному претензионному порядку, он также не течет с момента обращения за судебной защитой, если иск был принят к производству
21 октября 2019 Новости
Обращаясь к разъяснениям, приведенным в абз. 2 п. 20 Постановления № 43, Экономколлегия ВС отметила, что к действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности, в частности, могут относиться: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом.
Перерыв течения срока исковой давности в связи с совершением действий, свидетельствующих о признании долга, пояснил Суд, может иметь место лишь в пределах срока давности, а не после его истечения. Вместе с тем по истечении срока исковой давности его течение начинается заново, если должник или иное обязанное лицо признает свой долг в письменной форме.
Верховный Суд добавил, что положения новой редакции п. 2 ст. 206 ГК о возможности течения срока исковой давности заново после признания должником в письменной форме суммы долга применяются к правам и обязанностям, возникшим после дня вступления в силу указанных поправок (т.е. с 1 июня 2015 г.).
Также в определении отмечается, что согласно п. 83 Постановления № 7 положения ГК РФ в новой редакции не применяются к правам и обязанностям, возникшим из договоров, заключенных до дня вступления в силу Закона № 42-ФЗ (до 1 июня 2015 г.). При рассмотрении споров из таких договоров следует руководствоваться ранее действовавшей редакцией Кодекса с учетом сложившейся практики ее применения.
Как пояснил ВС, данное разъяснение, основанное прежде всего на п. 2 ст. 422 ГК, направлено на обеспечение стабильности договоров, заключенных до соответствующего изменения гражданского законодательства: в отсутствие дополнительных волеизъявлений сторон о применении к их отношениям нового регулирования они подчиняются ранее действовавшей редакции Кодекса. Применительно к регулированию исковой давности это не исключает ни возможности заключения сторонами новых соглашений, подчиненных новому регулированию, ни права стороны в соответствии с законом и договором в одностороннем порядке своим волеизъявлением изменить режим своей обязанности в пользу другой стороны. «Если сторона письменно в одностороннем порядке или в соглашении с другой стороной, подтвержденном в двустороннем документе, признает свой возникший из заключенного до 1 июня 2015 г. договора долг, исковая давность по которому не истекла на момент введения в действие Закона № 42-ФЗ, однако уже истекла к моменту такого признания долга, то к отношениям сторон подлежит применению п. 2 ст.
206 ГК РФ», – отмечается в определении.
Верховный Суд обратил внимание, что в рассматриваемом случае госконтракт был заключен до 1 июня 2015 г., срок исковой давности по взысканию задолженности по этому контракту по состоянию на 1 июня 2015 г. не истек (он истек 20 февраля 2018 г.), но истек к моменту подписания акта сверки (31 марта 2020 г.). Таким образом, должник, добровольно признавший долг письменно после введения в действие Закона № 42-ФЗ, не вправе ссылаться на то, что п. 2 ст. 206 ГК не применяется к такому признанию (п.
4 ст. 1 Кодекса). Экономколлегия добавила, что положения п. 2 ст.
206 ГК с учетом п. 83 Постановления № 7 распространяются только на требования о взыскании долга.
В итоге Верховный Суд отменил обжалуемые судебные акты как принятые с существенными нарушениями норм материального права, а дело направил на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Читайте также
ВС не позволил использовать условия договора для продления срока давности
Суд заметил, что условие о сохранении действия договора до полного исполнения обязательств не влияет на исчисление срока исковой давности и не продлевает его течение, а лишь устанавливает период применимости к отношениям сторон условий договора
08 июня 2024 Новости
Юрист корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Анна Васильева в комментарии «АГ» отметила, что позиция, выраженная Верховным Судом, не является революционной и уже высказывалась им ранее (Определение от 24 сентября 2019 г. по делу № 305-ЭС18-8747; дело № А40-101877/2017).
По мнению эксперта, повторение указанной позиции свидетельствует о том, что суды продолжают совершать ошибки. Анна Васильева добавила, что суды руководствуются разъяснениями, содержащимися в п. 83 Постановления № 7, о том, что положения ГК в новой редакции не применяются к правам и обязанностям, возникшим из договоров, заключенных до 1 июня 2015 г. Верховный Суд, однако, толкует это правило так, что к односторонним и двусторонним сделкам, связанным с признанием долга, исковая давность по которому истекла на момент признания долга, должны применяться новые правила, действующие на момент такого признания. Данная позиция, полагает Анна Васильева, представляется справедливой и отвечающей действительному волеизъявлению стороны, признавшей долг. «Иной подход способствовал бы противоречивому и недобросовестному поведению стороны, которая сначала, руководствуясь теми или иными мотивами, давала бы другой стороне обоснованные основания исходить из того, что срок исковой давности по долгу возобновил течение, а затем в суде ссылалась на истечение срока исковой давности, пытаясь избежать уплаты долга и увеличивая судебные издержки контрагента», – пояснила она.
Старший юрист АБ «Бартолиус» Татьяна Стрижова обратила внимание, что ВС достаточно часто рассматривает правовые вопросы, связанные с исчислением сроков исковой давности, принимая во внимание, что споры о начале течения сроков исковой давности влияют на реализацию права на судебную защиту.
В данном определении ВС признал правомерным применение новой редакции п. 2 ст. 206 ГК о «возобновлении» сроков исковой давности в случае совершения контрагентом действий, свидетельствующих о признании долга, к правоотношениям, возникшим до введения в действие указанной нормы, тем самым установив обратную силу для закона, усиливающего ответственность, пояснила эксперт.
По мнению Татьяны Стрижовой, такая правовая позиция представляется спорной, поскольку содержащееся в п. 83 Постановления № 7 разъяснение прямо предусматривало недопустимость применения новых положений к правам и обязанностям, возникшим из договоров, заключенных до дня его вступления в силу (до 1 июня 2015 г.). «Обоснование Верховным Судом отступления от собственного правила через призму относимости указанных разъяснений исключительно к обеспечению принципа “стабильности договоров” не представляется достаточно убедительным, поскольку новый подход к исчислению сроков исковой давности прямым образом “вторгается” в сферу договорных правоотношений и разумных ожиданий сторон от таких правоотношений», – считает эксперт.
Татьяна Стрижова отметила, что в данном определении Верховный Суд придал бухгалтерскому акту сверки статус соглашения или письменного волеизъявления, свидетельствующего о намерении стороны восстановить срок исковой давности по собственным обязательствам. Такой подход, по мнению эксперта, позволит пресекать явно непоследовательное поведение недобросовестного контрагента, первоначально подтверждающего задолженность, а впоследствии оспаривающего ее в суде.
«С другой стороны, существует риск несправедливого распределения бремени доказывания при наличии “непоколебимых” доказательств в виде актов сверки, что представляет собой риск в условиях электронного документооборота и распространенной практики подписания документов сотрудниками, которые могут быть не осведомлены о правовых последствиях оформления таких документов», – в заключение заметила Татьяна Стрижова.
Тонкости исковой давности, которые важно знать представителю истца или ответчика
Лектор рассказал, в каких случаях пропуск срока позволяет ответчику не доводить до рассмотрения иска по существу.
Вторая лекция редактора журнала Российской школы частного права, профессора и директора Центра сравнительного права НИУ «Высшая школа экономики», арбитра МКАС, Арбитражного центра при РСПП Андрея Егорова на вебинаре ФПА 6 мая была посвящена теме «Исковая давность: тонкости, которые важно знать представителю истца или ответчика».
В начале лекции, сообщает пресс-служба ФПА, Андрей Егоров напомнил об основных нормативных актах, которые разъясняют положения Гражданского кодекса РФ об исковой давности. Этот вопрос был конкретизирован с внесением изменений в подразд. 4 и 5 разд.
I ч. 1 и ст. 1153 ч. 3 ГК РФ в 2013 г.
Также 29 сентября 2015 г. Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности». В этом документе последовательно продолжается разъяснение положений обновляемого ГК РФ, что дает повод еще раз осмыслить нововведения применительно к исковой давности, а также оценить, как подобные новеллы толкует Пленум.
Разъяснения высшей судебной инстанции об исковой давности первоначально предлагалось включить в Постановление Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», однако уже в процессе работы было решено выделить их в отдельный документ. Интересно также сопоставить вновь принятое постановление с ранее действовавшим актом толкования – совместным Постановлением Пленума ВС РФ от 12 ноября 2001 г. № 15, Пленума ВАС РФ от 15 ноября 2001 г. № 18. Прежнее постановление больше не применяется.
Поэтому важно уяснить, в какой части новый документ сохранил преемственность с прежним актом, а какие положения Постановления № 15/18 и в силу каких причин не были восприняты.
Проблема исковой давности является одной из самых сложных в гражданском праве. Это выражается, в частности, в том, что в действующей редакции предусмотрено значительное число разных сроков исковой давности – как субъективных, так и объективных.
Как заметил Андрей Егоров, следует установить, на какие требования распространяется исковая давность. Прежде всего, исключение должно касаться исков о признании. Такие иски встречаются применительно к недействительным сделкам. Здесь надо различать оспоримые и ничтожные сделки.
При требовании признать ничтожную сделку недействительной исковой давности быть не должно. Суды часто фактически не применяют исковую давность при рассмотрении таких дел, хотя, казалось бы, о ней говорит ГК. И это правильно, так как есть вопросы, которые нужно разрешать независимо от того, сколько лет прошло с ее заключения.
По его мнению, вопреки положению Семейного кодекса, не может применяться давность и по иску о разделе супружеского имущества, поскольку супруги остаются сособственниками совместно нажитого имущества. Вещная принадлежность актива не может ограничиваться сроком исковой давности. Срок давности возможен только по требованиям о присуждении (притязаниям). Но и среди притязаний не все подвержены давности.
Например, нет срока давности по негаторному иску. Правда, могут быть споры, когда иск является негаторным, а когда – виндикационным, например, когда происходит захват (преднамеренный или случайный) незначительной части соседского земельного участка.
Остановившись на вопросе исчисления сроков исковой давности (как объективной, так и субъективной), эксперт заметил, что течение срока исковой давности, как правило, начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. Интересно, что если в прежней редакции п. 1 ст. 200 ГК РФ для этих целей требовалась фактическая или вмененная осведомленность лица только о нарушении его права, то сейчас необходимо также и знание о лице, нарушившем (нарушающим) такое право.
Лектор обратил внимание на то, что с 1 сентября 2024 г. вопросы об объективном сроке станут действительно актуальными, так как истечет 10 лет с момента изменения ГК РФ. До этого момента объективный срок давности не работает, так как он распространяется только на требования, возникшие после 1 сентября 2013 г. А в субъективном сроке самым главным является момент, когда человек узнал или якобы должен был узнать о нарушенном праве. При этом данную фразу – «должен был узнать» лучше толковать как «не мог не узнать» или «не узнал по грубой неосторожности».
По обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения. А по обязательствам, срок исполнения которых не определен или определен моментом востребования, срок исковой давности начинает течь со дня предъявления кредитором требования об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется срок для исполнения такого требования, исчисление срока исковой давности начинается по окончании срока, предоставляемого для исполнения такого требования. При этом срок исковой давности, во всяком случае, не может превышать 10 лет со дня возникновения обязательства.
Имеется тенденция к увеличению срока исковой давности, отметил Андрей Егоров. Возможны как затягивание начала такого срока, так и его приостановление. Первый вариант возможен, например, если суду не нравится, что истец пропустил срок исковой давности. Симпатизируя истцу и желая защитить его интересы, суд может продлить начало этого срока.
Второе возможно по ряду обстоятельств, таких как чрезвычайное и непредотвратимое при данных условиях обстоятельство (непреодолимая сила), нахождение истца или ответчика в составе Вооруженных сил РФ, переведенных на военное положение, в силу установленной отсрочки исполнения обязательств или приостановления действия правового акта, регулирующих соответствующее отношение.
Лектор предупредил, что исковая давность перестает течь, если иск предъявлен в судебном порядке или если ответчиком долг признан. Со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права срок исковой давности не течет на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права. Что касается признания долга, то, по словам эксперта, есть тенденция ограничительного толкования таких случаев в судебной практике, порой неоправданная.
Касательно того, кто именно может заявить в суде о пропуске срока исковой давности, Андрей Егоров считает, что Верховный Суд напрасно предоставил такое право третьему лицу. Этот и другие примеры свидетельствуют о том, что акты толкования закона также порой нуждаются в толковании или уточнении.
В завершение лекции несколько слов было сказано насчет срока давности по корпоративным и косвенным искам. Свои выводы эксперт, как правило, подкреплял конкретными и очень наглядными примерами, позволявшими оценить определенные судебные решения, в которых в защите права отказано из-за применения нормы об исковой давности.
С сопроводительными материалами к лекции можно ознакомиться здесь.
Повтор трансляции состоится в понедельник, 11 мая.