Статья 22. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости

Статья 22 УК РФ. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости

Уголовный кодекс РФ в последней редакции:

Статья 22 УК РФ. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости

1. Вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.

2. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

Вернуться к оглавлению документа : Уголовный кодекс РФ в последней редакции

Комментарии к статье 22 УК РФ

Ограниченная вменяемость – это вменяемость

Понятие ограниченной вменяемости связано с ситуациями, когда психическое расстройство оказывает влияние на поведение лица, однако не настолько сильное, чтобы служить основанием к констатации невменяемости. Ограниченная вменяемость не является промежуточным состоянием между невменяемостью и вменяемостью; это вменяемость, и лицо, совершившее преступление в состоянии ограниченной вменяемости, подлежит уголовной ответственности и наказанию.

В каких случаях лицо может
быть признано ограниченно вменяемым?

Среди вменяемых, способных осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, существует определенная категория лиц, страдающих какими-либо отклонениями в психике, что, однако, не исключает вменяемости. Так, различного рода психопатии, слабоумие в степени дебильности не исключают вменяемости, но снижают возможность осознавать социальный характер своих действий, снижают волевые характеристики лица.

Психические расстройства, которые могут повлечь указанное состояние, не составляют какой-либо особой группы. Ими могут быть те же самые расстройства, которые влекут состояние невменяемости. При одних и тех же психических расстройствах может наблюдаться как неполное осознание совершаемого деяние, так и отсутствие осознания вообще в зависимости от степени заболевания и психофизических особенностей лица.

Как указано выше, признанные ограниченно вменяемыми лица подлежат уголовной ответственности. Но поскольку принцип справедливости требует при решении вопросов о наказании и иных мерах уголовно-правового характера учитывать данные о личности виновного, наличие у лица психического расстройства не может не быть принятым во внимание. Поэтому ограниченные возможности в восприятии действительности, оценке своих действий и руководстве ими сопряжены с определенными правовыми последствиями.

Закон предписывает суду учитывать фактор психического расстройства при назначении наказания. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера. О принудительных мерах медицинского характера см. ст. ст.

99 — 101 УК РФ.

Ссылку об учете ограниченной вменяемости судом при назначении наказания следует понимать и как обязанность смягчения наказания совершившему в состоянии ограниченной вменяемости преступление лицу на основании ч. 2 ст. 61 УК РФ.

Для решения вопроса о неполной мере осознания социального характера своих действий и снижении волевых характеристик лица необходимо заключение судебно-психиатрической экспертизы.

Критерии ограниченной вменяемости

Медицинский критерий ограниченной вменяемости предполагает наличие у лица психического расстройства.

Юридический критерий (как и в невменяемости) связан с тем, что заболевание оказывает влияние на поведение человека, т.е. вследствие имеющегося заболевания лицо не может в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) (интеллектуальный вариант критерия) либо альтернативно руководить ими (волевой вариант критерия).

Темпоральный критерий ограниченной вменяемости заключен в словах «во время совершения преступления».

Статья 22. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости

1. Вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.

2. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

• Статья 21. Невменяемость
• Статья 23. Уголовная ответственность лиц, совершивших преступление в состоянии опьянения

Комментарий к ст. 22 УК РФ

Среди вменяемых, способных осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, существует определенная категория лиц, страдающих какими-либо отклонениями в психике, что, однако, не исключает вменяемости. Так, различного рода психопатии, слабоумие в степени дебильности не исключают вменяемости, но снижают возможность осознавать социальный характер своих действий, снижают волевые характеристики лица.

Такие лица подлежат уголовной ответственности. Но поскольку принцип справедливости требует при решении вопросов о наказании и иных мерах уголовно-правового характера учитывать данные о личности виновного, наличие у лица психического расстройства не может не быть принятым во внимание. Поэтому ограниченные возможности в восприятии действительности, оценке своих действий и руководстве ими сопряжены с определенными правовыми последствиями.

Закон предписывает суду учитывать фактор психического расстройства при назначении наказания. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

В юридической и психиатрической литературе психическое расстройство, не исключающее вменяемости, называют также уменьшенной или ограниченной вменяемостью.

Судебная практика по статье 22 УК РФ

На основании ч. 2 ст. 22, п. «в» ч. 1 ст. 97, ч. 2 ст.

99 УК РФ назначена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях в местах лишения свободы.
Постановлено взыскать с Киюцена А.В.:

Согласно заключению комиссии экспертов 16/392 Мавлутдинов И.А. в момент правонарушения обнаруживал психическое расстройство, не исключающее вменяемости, в форме острой реакции на стресс, в связи с чем он не мог в момент правонарушения в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В настоящее время Мавлутдинов И.А. какого-либо психического расстройства не обнаруживает, может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В интересующие следствие периоды времени Мавлутдинов И.А. мог и может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, давать о них показания, участвовать в проведении судебно-следственных действий. По состоянию психического здоровья Мавлутдинов И.А. в применении принудительных мер медицинского характера не нуждается. В момент инкриминируемого деяния Мавлутдинов И.А. не находился в состоянии аффекта.

В момент инкриминируемого деяния у Мавлутдинова И.А. возникла острая ситуативная реакция, достигающая психопатологического уровня. В соответствии с ч. 1 ст. 22 УК РФ Мавлутдинов И.А. подлежит уголовной ответственности за совершенные преступления.

Ставить под сомнение компетентность специалистов, принимавших участие в производстве данной экспертизы, или не доверять их выводам по другим причинам, у Судебной коллегии нет никаких оснований.

Наказание Петрову назначено с учетом содеянного, его личности, обстоятельств, смягчающих ответственность, а именно, явки с повинной, активного способствования раскрытию преступления, и к нему суд справедливо применил положения ст. 62 и ч. 2 ст. 22 УК РФ.
Вместе с тем, оснований для применения к Петрову правил, предусмотренных ст. ст. 64, 73 УК РФ, для изменения категории совершенного им преступления и для смягчения наказания, а также для отмены приговора за мягкостью назначенного ему наказания, о чем утверждается в кассационной жалобе потерпевшей М. Судебная коллегия не усматривает.

В соответствии с заключением повторной стационарной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы N . от 07 сентября 2016 года, (т. 4 л.д. 119 — 131) у Эшанкуловой обнаруживается смешанное расстройство личности. В период инкриминируемого ей деяния на фоне психотравмирующей ситуации (убежденность в участии потерпевшего в сексуальном насилии над ее сыном) имело место усугубление свойственных ей патохарактерологических особенностей с возникновением в последующем личностной реакции, проявляющейся эксплозивной гетероагрессивной формой реагирования с недостаточным волевым контролем над проявлениями агрессии, со снижением способности к осмыслению и конструктивному разрешению сложившейся ситуации, планированию своих поступков и прогнозированию их последствий, что не позволяло Эшанкуловой в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период, относящийся к инкриминируемому ей деянию (ст. 22 УК РФ).

По своему психическому состоянию в настоящее время Эшанкулова Г.М. может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания, понимать характер и значение уголовного судопроизводства и своего процессуального положения, способна к самостоятельному совершению действий, направленных на реализацию своих процессуальных прав и обязанностей, в том числе права на защиту. По своему психическому состоянию Эшанкулова не представляет опасности для себя и окружающих, в применении к ней принудительных мер медицинского характера не нуждается. Имеющееся у Эшанкуловой мелкое образование дна четвертого желудочка (эпиндемома) не проявляется какой-либо клинической симптоматикой, в том числе психическими нарушениями, и не могло оказать какое-либо влияние на ее поведение или способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период, относящийся к инкриминируемому ей деянию.

На основании ч. 2 ст. 22, п. «в» ч. 1 ст. 97 и п. «а» ч. 1 ст.

99 УК РФ назначены принудительные меры медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания в виде лишения свободы.

Эксперты пришли к выводу, что имеющееся у Наумова Н.В. психическое расстройство (смешанное расстройство личности) с присущими ему индивидуально-психологическими особенностями в экспертно-значимый период времени определяли недостаточно целостное осмысление ситуации, ограниченность оценочной деятельности; они сопровождались эмоционально-волевыми расстройствами, снижением самоконтроля, критических и прогностических способностей и не позволяли ему в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (ч. 1 ст. 22 УК РФ). В случае осуждения, по своему психическому состоянию, в связи с выраженностью указанных личностных расстройств, нарушений в эмоционально-волевой сфере и снижением критических и прогностических способностей Наумов Н.В. нуждается в принудительном наблюдении и лечении у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания (ч. 2 ст.

22, п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ).

В соответствии с ч. 2 ст. 22, п. «в» ч. 1, ч. 2 ст. 97, п. «а» ч. 1 ст.

99, ст. 100 УК РФ постановлено применить к Сушко принудительную меру медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра.

На основании ч. 2 ст. 22 УК РФ и в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 97, п. «а» ч. 1 ст.

99 УК РФ Пименову назначена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания основного наказания.

При определении вида и размера наказания судом учитывались не только характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности виновного, в том числе представленная положительная характеристика, смягчающие и отягчающее наказание обстоятельства, но и влияние наказания на исправление подсудимого и на условия жизни его семьи. В соответствии с ч. 2 ст. 22 УК РФ судом было учтено наличие у Двойнишникова Д.М. признаков психических и поведенческих расстройств, не исключающих вменяемости.

Таким образом, в соответствии с выводами экспертов суд правильно разрешил вопрос о том, что Фоминых подлежит уголовной ответственности, поскольку он относится к числу лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости (ч. 1 ст. 22 УК РФ).
Доводы о том, что эксперты указали в своих выводах об отсутствии у Фоминых хронического или временного острого психических расстройств либо слабоумия, не свидетельствуют о наличии противоречий в выводах экспертов, поскольку как перечисленные виды расстройств, так и органическое расстройство личности, все и каждое в отдельности охватываются общим понятием «психическое расстройство» и для разрешения вопроса о вменяемости осужденного вопросы научной терминологии и классификации психических расстройств существенного значения не имеют.

На основании ч. 2 ст. 22, п. «***» ч. 1 ст. 97, ч. 2 ст.

99, ч. 1 ст. 104 УК РФ постановлено применить в отношении Ладыгина И.Г. принудительную меру медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра.

Глава 2. Уголовно-правовые последствия ограниченной вменяемости

2.1. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемость

Статья 22УК РФ впервые в российском уголовном законодательстве конструирует норму о совершении преступления в состоянии так называемой ограниченной (уменьшенной) вменяемости. Ее признаки:

а) вменяемое лицо с психическим расстройством;

б) во время совершения преступления;

в) не в полной мере осознавало фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо недостаточно руководило ими.

Такое лицо подлежит уголовной ответственности и является вменяемым субъектом преступления. Однако суд может учесть ограниченную вменяемость при индивидуализации наказания или заменить наказание принудительными мерами медицинского характера.

Значение данной нормы в том, что в соответствии с принципами справедливости и гуманизма она обязывает суд к более тщательной индивидуализации наказания. [20, С. 322]

В ст. 22УК РФ утверждается принципиальное положение о том, что лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.

Только невменяемость является обстоятельством, полностью устраняющим ответственность. Однако суду необходимо учитывать особое психическое состояние лица в момент совершения преступления, что может служить основанием для смягчения наказания. При этом суд должен учесть характер и степень общественной опасности совершенного преступления, степень психического расстройства лица, совершившего преступление, и все другие обстоятельства дела. В этих случаях суд может наряду с наказанием, а также в случаях освобождения от наказания назначить принудительные меры медицинского характера. [15, С. 37]

Максимальный учет индивидуальных особенностей психического состояния лиц, совершивших преступления, соответствует принципам гуманизма и справедливости.

В настоящее время выявляется все большее количество лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, обнаруживающих психические расстройства, которые оказывают влияние на их интеллектуально-волевые процессы, определяют уменьшенную сиюминутную (актуальную) способность прогнозировать последствия своих действий и руководить ими, т.е. играют существенную роль в механизме преступного поведения. При этом зачастую субъект полностью не лишен возможности сознательного и произвольного поведения, когда его способность осознавать свои действия, значение инкриминируемых поступков, руководить ими не утрачена совсем, но, на наш взгляд, по сравнению с общепринятой медико-психологической нормой реально уменьшена.

Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении виновному наказания. Рассмотрим пример.

Л. признан виновным в умышленном причинении Я. (заведомо для него находившемуся в беспомощном состоянии) тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни. Ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 6 лет.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор в отношении Л. оставила без изменения.

Президиум Верховного Суда РФ протест зам. Председателя ВС РФ удовлетворил, указав следующее. Вина Л. установлена, а его действиям дана правильная правовая оценка. Вместе с тем судебные решения подлежат изменению в связи с назначением осужденному чрезмерно сурового наказания. В соответствии со ст.

60УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание с учетом характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного, в том числе обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияния назначаемого наказания на исправление осужденного. Суд эти требования закона не выполнил, наказание Л. назначил необоснованно суровое.

Из материалов дела следует, что у Л. обнаружены признаки умственного недоразвития (олигофрении) в степени легкой дебильности. Указанное психическое заболевание, как отражено в заключении судебно-психиатрического эксперта, не исключало для Л. возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, что и определило вывод экспертов и суда о его вменяемости в отношении инкриминируемого деяния. Вместе с тем при назначении наказания суд в нарушение требований ч. 2 ст.

22УК РФ не учел того, что он страдает психическим расстройством, не исключающим вменяемости. Поэтому Президиум ВС РФ приговор областного суда и определение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ в отношении Л. изменил, снизив ему наказание до трех лет лишения свободы. [29, С. 103]

Лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, освобождается от наказания, а не от уголовной ответственности.

Суд признал, что М. совершила общественно опасные деяния — соучастие в форме подстрекательства к убийству по предварительному сговору, из корыстных побуждений и покушение на соучастие в убийстве, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление.

Установив вину М. в содеянном, суд первой инстанции пришел к выводу о ее невменяемости на момент рассмотрения дела в суде и освободил ее от уголовной ответственности, применив меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрической больнице общего типа.

Кассационная инстанция оставила определение суда без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных решений, поскольку судом неправильно применен уголовный закон, вследствие чего М. без достаточных на то оснований была освобождена от уголовной ответственности.

Президиум Верховного Суда РФ удовлетворил протест по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 21,п. «а» ч. 1ст. 97УК РФ, на которые сослался в определении суд первой инстанции, не подлежит уголовной ответственности за совершение общественно опасных деяний с возможным применением мер медицинского характера лишь лицо, которое во время совершения этих деяний находилось в состоянии невменяемости.

Между тем суд установил, что М. страдает хроническим психическим расстройством в форме расстройства личности истерического (диссоциативного) типа. Данное психическое расстройство не исключало вменяемости на период правонарушения и явок с повинной. Она могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Вслед за правонарушением развилась психотическая симптоматика в форме реактивной депрессии с псевдодементными расстройствами у психотической личности (истерический вариант).

Следовательно, М., признанная виновной в совершении преступлений в состоянии вменяемости, но лишенная возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими вследствие наступившего после совершения преступлений психического расстройства, не подлежала освобождению от уголовной ответственности за содеянное ею в состоянии вменяемости.

Согласно ч. 1 ст. 81УК РФ лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, освобождается от наказания, а лицо, отбывающее наказание, освобождается от дальнейшего его отбывания. В случае выздоровления указанное лицо в соответствии с ч. 4ст.

81УК РФ может подлежать уголовной ответственности и наказанию.

Принудительные меры медицинского характера таким лицам могут назначаться судом в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 97УК РФ.

Президиум отменил определение, которым М. была освобождена от уголовной ответственности, и передал дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе судей. [6]

Статья 22УК Российской Федерации, регламентирующая уголовную ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, не относит данное обстоятельство ни к смягчающим, ни к отягчающим вину.

Так, приговором от 20 сентября 2010 года гражданин Ю.В. Дворецкий был осужден за совершение преступления. При этом суд признал наличие в его действиях рецидива преступлений, а также указал, что в соответствии с частью второй статьи 22УК Российской Федерации учитывает при назначении наказания психическое расстройство подсудимого, не исключающее вменяемости.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Ю.В. Дворецкий оспаривает конституционность части второй статьи 22УК Российской Федерации, которая, по его мнению, не соответствуетстатьям 19 (часть 1)и55 (часть 3)Конституции Российской Федерации, поскольку не возлагает на суд обязанность при наличии у подсудимого психического расстройства, не исключающего вменяемости, назначить наказание по правиламстатьи 64ичасти третьей статьи 68того же Кодекса.

Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Уголовный кодексРоссийской Федерации устанавливает, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного(статья 6), а лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьейОсобенной частиэтого Кодекса, и с учетом положений егоОбщей части(статья 60).

Статья 22УК Российской Федерации, регламентирующая уголовную ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, не относит данное обстоятельство ни к смягчающим, ни к отягчающим вину, а лишь предусматривает, что такое психическое расстройство учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера(часть вторая). [8]

14. Уголовная ответственность лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемость

1. Вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.

2. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

Комментарий к статье 22 УК РФ. 1. Следственно-судебная практика, судебно-психиатрические экспертизы, проведенные на предмет установления вменяемости либо невменяемости привлекаемого к уголовной ответственности лица, научные исследования свидетельствуют, что немалое число лиц, признанных вменяемыми в момент совершения ими общественно опасного деяния, все же имели определенные аномалии психики (различные формы психопатий, неврозы, легкие формы слабоумия и т.д.). Эти аномалии не достигли уровня психического заболевания, но их наличие может изменить пороги чувствительности, эмоциональной устойчивости, способности к осознанному самоконтролю, обострить такие черты личности, как склонность к самовзвинчиванию, отсутствие эмпатии и т.п., что позволяет в ряде случаев психолого-психиатрической экспертизы сделать вывод о связи данных психических расстройств с инкриминируемым деянием, поскольку по этой причине лицо не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими.

2. В комментируемой статье подчеркивается, что подобные лица являются вменяемыми и подлежат уголовной ответственности. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, выступает лишь в качестве условия, способствовавшего совершению преступления, тогда как при общественно опасном деянии, совершенном в состоянии невменяемости, именно психическая болезнь или иное болезненное состояние психики явились причиной действия (бездействия) лица. 3. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, но сказавшееся при совершении преступления, согласно ч. 2 комментируемой статьи учитывается судом при назначении наказания.

Характерно, что в законе не указано, что этот учет обязательно должен повлечь смягчение наказания. Психические расстройства, не исключающие вменяемости, не названы законодателем в числе обстоятельств, смягчающих наказание (ст. 61 УК) либо его отягчающих (ст.

63 УК). Очевидно, что наличие психических аномалий характеризует личность виновного, его общественную опасность, что должно учитываться при назначении наказания в силу ч. 3 ст. 60 УК.

4. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, может (но не обязательно) служить основанием для применения принудительных мер медицинского характера (см. коммент. к ст. 97 — 104).

15. Судебно-психиатрическая экспертиза свидетелей и потерпевших

Показания свидетелей и потерпевших на предварительном и судебном следствии являются одним из важных доказательств в уголовном процессе.

Согласно УПК РФ (ст. 79), показания свидетеля — сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в соответствии с требованиями ст. 187—191 и 278 настоящего Кодекса.

Свидетель может быть допрошен о любых относящихся к уголовному делу обстоятельствах, в том числе о личности обвиняемого, потерпевшего и своих взаимоотношениях с ними и другими свидетелями. Свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.

В связи с такой важностью свидетельских показаний чрезвычайно ответственной является оценка судом их достоверности. Даже добросовестный свидетель, стремящийся как можно точнее воспроизвести в памяти события, очевидцем которых он был, не застрахован от искажения фактов (воздействие эмоций, нарушающее точность запечатления в памяти и последующего изложения событий). В случаях, когда свидетели и потерпевшие психически больны или вызывают сомнение в психической полноценности, назначение судебно-психиатрической экспертизы является обязательным.

Судебно-психиатрическая экспертиза свидетелей и потерпевших не оценивает достоверность и содержание показаний (это компетенция суда), а констатирует психическое состояние лица (потерпевшего или свидетеля) на предмет их способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела.

Одним из аспектов судебно-психиатрической экспертизы потерпевших является определение возможности лица по психическому состоянию понимать характер и значение совершаемых действий, оказывать сопротивление в криминальной ситуации.

При направлении на комплексную судебно-психиатрическую и психологическую экспертизу вопросы могут быть сформулированы следующим образом.

Страдает ли потерпевший или свидетель психическим заболеванием?

Может ли он по психическому состоянию воспринимать обстоятельства дела и давать о них правильные показания?

Не обнаруживает ли он патологической склонности к фантазированию и псевдологии?

Мог ли потерпевший понимать характер и значение совершаемых действий?

Имеются ли у потерпевшего какие-либо личностные особенности, которые оказали влияние на его поведение в криминальной ситуации?

Мог ли потерпевший по психическому состоянию оказывать сопротивление в криминальной ситуации?

По своему психическому состоянию в настоящее время может ли потерпевший участвовать в судебно-следственных действиях?