Статья 277. Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля 2023

Текст научной работы на тему «ОПРЕДЕЛЕНИЕ КРУГА ЛИЦ, ВЫСТУПАЮЩИХ ПОТЕРПЕВШИМИ ПО ст. 277 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИИ (ПОСЯГАТЕЛЬСТВО НА ЖИЗНЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО ИЛИ ОБЩЕСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ)»

качестве выкупа за девочку похитители требовали 500 тыс. дол. [4].

Виктимность поведения потерпевших определяется также и тем, что они в большинстве случаев совершали действия, препятствующие правоохранительным органам раскрывать и расследовать эти преступления. В 50 % случаев они не выполняли рекомендации оперативных и следственных работников по изобличению преступников. В 31 % утаивали известные сведения о преступниках.

И только пятая часть потерпевших выполняла указания и предписания работников органов внутренних дел.

Родственники потерпевших также не всегда содействовали поимке и изобличению преступников, утаивая важную информацию. Объясняется это, видимо, тем, что они небезосновательно боялись за жизнь похищенных и согласны были скорее выполнить требования преступников, чем советы работников милиции. Исследование показывает, что жертвами похищения стали жители городской местности в 85 % случаев, жители сельской местности — в 14 %. Из общего числа иностранцы составляют 4 %. Примером может случить следующий случай. В январе 1992 г. в Москве за похищение граждан Австралии — супругов Б. — арестована

Ростовский государственный университет

группа, в которую входили руководители совместных предприятий, лидеры преступных группировок из городов Липецка и Люберцы, а также сотрудник бывшей межреспубликанской службы безопасности. С применением пыток и угроз убийства они вымогали у потерпевших полтора миллиона долларов [1].

Иногда преступники похищают и удерживают сразу несколько человек. В некоторых ситуациях преступник и его жертва могут быть связаны между собой договорными отношениями и иными обязательствами, что устанавливается при производстве следственных действий.

В заключение хотелось бы отметить, что в отношении каждой категории жертв похищения человека могут разрабатываться меры виктимологической профилактики. Соблюдение этих мер позволит сократить вредные последствия и более успешно провести мероприятия в области борьбы с рассматриваемым преступлением.

Почитать Требования к нежилым помещениям в многоквартирном доме

1. БВС РФ. 1997. № 8. С. 16, 18.

2. Выручил «Беркут» // Российская газета. 1998. 27 июня.

3. Дикселиус М, Константинов А. Преступный мир России. СПб., 1995. С. 17.

4. Московский комсомолец. 1994. 25 марта.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ КРУГА ЛИЦ, ВЫСТУПАЮЩИХ ПОТЕРПЕВШИМИ ПО ст. 277 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИИ (ПОСЯГАТЕЛЬСТВО НА ЖИЗНЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО ИЛИ ОБЩЕСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ)

Статья 277 УК РФ защищает государственных и общественных деятелей от посягательства на их жизни. В связи с этим возникает ряд вопросов — кого следует признавать таковыми, каковы характеристики их статуса, не узка ли трактовка ст. 277 УК РФ и не нуждается ли она в расширении круга потерпевших?

До принятия нового Уголовного кодекса в теории и на практике к государственным деятелям относили работников государственных предприятий, учреждений и организаций, активно проводящих в жизнь политику КПСС и Советского Правительства, занимающих как высокие посты, так и рядовые [1]. Однако сегодня такое расширительное толкование, по мнению многих авторов, является устаревшим. Анализ многочисленных научных комментариев к ст.

277 УК РФ показал отсутствие единого мнения в понимании терминов «государственный» и «общественный деятель».

Г.Н. Борзенков относит к личностям, осуществляющим государственную деятельность, лиц, наделенных законодательными, исполнительными, судебными или иными властными функциями в государственном аппарате, проводящих в жизнь политику государства. Это представители высшего руководства, члены правительства, руководители различных ведомств, депутаты как федерального уровня, так и субъектов федерации.

Их принято, говорит он, называть государственными деятелями [2, с. 367].

Авторы коллектива под руководством С.А. Разумо-ва считают, что государственные деятели — это лица, занимающие высокое положение в системе государственной власти, прежде всего федерального уровня, а также субъектов федерации, чьи служебные функции носят явно выраженный политический характер. К государственным деятелям относятся Президент РФ, члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, члены Правительства РФ, судьи Конституционного суда, Верховного суда и Высшего арбитражного суда, Генеральный прокурор РФ, руководители органов власти субъектов федерации и другие высокопоставленные лица, в частности, занимающие государственные должности категории «А» [3, с. 256].

А.В.Наумов говорит, что государственным деятелем может быть признано лишь лицо, занимающее достаточно высокий пост в государстве. К ним он относит представителей высшего руководства РФ, членов правительства, министров либо руководителей других ведомств, членов парламента и других подобного масштаба руководящих работников, занимающих государственные должности категории «А» в соответствии со ст. 1 Федерального закона РФ « Об основах государственной службы РФ» от 31 июля 1995 г. [4, 5].

Из этого следует, что лица, занимающие государственные должности категорий «Б» и «В», а это фактически все государственные служащие (лица, занимаю-

щие государственные должности категории «А», не являются государственными служащими), не признаются государственными деятелями и, значит, не находятся под защитой ст. 277 УК РФ. Но к государственным должностям категорий «Б» и «В» относятся достаточно высокостоящие в государственной иерархии должности.

Например, в соответствии с Указом Президента РФ от 12 апреля 1996 г. № 529 «О перечнях государственных должностей федеральной государственной службы категорий «Б» и «В» в администрации Президента РФ и аппарата Совета Безопасности РФ» установлен Перечень государственных должностей федеральной государственной службы категории «Б», включающий, в частности, следующие высшие должности: руководитель Администрации Президента Российской Федерации, первый помощник Президента Российской Федерации, полномочный представитель Президента Российской Федерации.

Исходя из позиции А.В. Наумова следует признать, что не находятся под защитой ст. 277 УК РФ также и лица, занимающие муниципальные должности, в том числе и мэры городов, за исключением мэров Москвы и Санкт-Петербурга. Согласно ст.

65 Конституции РФ, эти города являются субъектами РФ. А должности руководителей органов законодательной и исполнительной власти субъектов РФ являются государственными должностями категории «А».

Вместе с тем А.В. Наумов считает, что составом ст. 277 УК РФ не охватывается только посягательство на жизнь рядовых государственных служащих.

Но какие категории государственных служащих относятся к рядовым, он не разъясняет. В соответствии со ст. 6 Федерального закона РФ «Об основах государственной службы РФ» государственные должности государственной службы подразделяются на пять групп: высшие главные, ведущие старшие, младшие.

Как видим, такого понятия, как «рядовые государственные служащие», закон не устанавливает.

С.В. Дьяков к государственным деятелям относит руководителей и ответственных работников высших и местных органов власти и управления, депутатов всех уровней, руководителей министерств и ведомств, глав администраций республик и областей, ответственных работников администрации Президента Российской Федерации, аппарата правительственных структур и т.п., которые последовательно и активно осуществляют свои государственные и политические функции [6].

Возникает вопрос, а если государственный деятель непоследовательно и неактивно осуществляет названные функции, то будет ли он находиться под защитой ст. 277 УК РФ?

Заметим, что позиция С.В. Дьякова, как и других авторов, также не отличается четкостью и конкретностью в определении круга государственных деятелей.

Согласимся с мнением Г.Л. Минакова, который считает, что причина этому кроется в использовании в действующем уголовном законодательстве терминологии прежнего УК РСФСР. В тот период существовала и своеобразная классификация государственных деятелей: видный государственный деятель, крупный государственный деятель, выдающийся государственный

деятель, выдающийся государственный деятель современности, выдающийся государственный деятель всех времен и народов. Но это не правовая, а скорее всего политологическая классификация. И сам термин «государственный деятель» является больше политологическим, чем правовым [7].

Подобные проблемы возникают и при определении круга общественных деятелей, находящихся под защитой ст. 277 УК РФ. Ими, полагает А.В. Наумов, необходимо считать руководителей или руководящих работников различных общественных организаций и политических партий. С.В.

Дьяков считает несколько иначе: он относит к общественным деятелям лиц, активно участвующих в работе общественных объединений, партий, независимо от их должностного положения.

К числу лиц, осуществляющих общественную деятельность (общественные деятели), отмечает Г.Н. Бор-зенков, относятся руководители различных общественных организаций (например, профессиональных, религиозных), политических партий, массовых движений и иных общественных объединений. Он полагает, что к ним можно отнести и наиболее активных участников таких организаций и объединений, но считает сомнительным предложение относить к таким лицам по функциональному признаку представителей средств массовой информации, культуры, науки, образования и говорит о том, что специально выделять лиц этих категорий вряд ли целесообразно, так как они могут подпадать под понятие «государственный деятель» либо «общественный деятель» в зависимости от осуществляемых функций в государственных органах либо общественных органах и объединениях [2, с. 368].

В качестве общественных деятелей авторы коллектива под руководством С.А. Разумова признают руководителей и видных функционеров политических партий, других общественных объединений, массовых движений, профессиональных, религиозных организаций, иных общественных объединений федерального или регионального значения [3, с. 257].

Из вышесказанного нетрудно заметить, что понятия «государственный деятель» и «общественный деятель» являются сугубо оценочными, что не способствует их единообразному пониманию и применению. Сложившуюся ситуацию необходимо исправить при помощи средств науки уголовного права либо путем дачи официального разъяснения Верховным судом России. Необходимо соотнести положения ст.

277 УК РФ с Федеральным законом «Об основах государственной службы».

Г.Л. Минаков предлагает объединить в одну статью следующие нормы: п. «б» ч. 2 ст. 105, ст. 277, ст.

295 и ст. 317. Он предлагает назвать эту объединенную статью «Посягательство на жизнь лица в связи с его служебной или общественной деятельностью».

Диспозицию статьи Г.Л. Минаков излагает следующим образом: посягательство на жизнь лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной или общественной деятельности либо выполнением общественного долга с целью прекращения этой деятельности либо из мести за такую деятельность [7].

В качестве еще одного варианта решения сложившейся ситуации Г.Л. Минаков предлагает внесение из-

менений в формулировку п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Измененная редакция нормы может выглядеть следующим образом: б) лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной или общественной деятельности либо выполнением общественного долга. А ст.

277, 295, 317 исключить из УК РФ [7].

При данном подходе все проблемы с определением круга потерпевших будут решены.

1. Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. М., 1985. С. 153.

2. Уголовное право. Особенная часть / Под общ. ред. Г.Н. Бор-зенкова и В.С. Комисарова.

М., 1997.

Ростовский государственный университет

i Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. С.А. Разумова.

М., 2004.

4. Бородин С.В., Дубовик О.М., Калина С.Г. и др. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов М., 2000.

С. 376.

5. Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И.

Рарога, М., 1996. С. 336.

6. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1996. С. 426.

7. Минаков Г.Л. Защита интересов лиц, осуществляющих служебную деятельность или выполняющих общественный долг: уголовно-правовой аспект // Ы1р:/^исайоп. rekom.rU/1 2004/80.Мт!

В ст. 2 Конституции Российской Федерации провозглашается, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Глава 2 Конституции гарантирует право каждого человека на жизнь, охрану собственного достоинства, свободу и личную неприкосновенность, а также неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту чести и доброго имени (ст. 20-23) [1].

Таким образом, охрана личности, ее здоровья от преступных посягательств является важнейшей задачей уголовного законодательства.

Приоритетность указанной задачи обусловливает, в частности, то место, которое занимают в Особенной части УК РФ преступления против личности. Особенная часть УК открывается разделом VII «Преступления против личности», который состоит из пяти глав (16-20), предусматривающих ответственность за криминальные посягательства на те или иные блага и интересы человека. Соответственно родовым объектом указанных преступлений является сам по себе человек (личность), рассматриваемый не только как биологический индивид (homo sapiens — греч.), но и как существо социальное, т.е. участник (субъект) общественных отношений.

Видовым объектом преступлений, причиняющих вред здоровью человека, является жизнь человека, независимо от его национальной и расовой принадлежности, происхождения и возраста, социального положения, рода занятий, состояния здоровья наличие у него уникальных биологических качеств, состояния здоровья в определенный момент времени и т.п. Это означает, что жизнь в данном случае понимается как биологическое состояние человека, который в силу различных причин может не быть (перестать быть) личностью и даже социальным существом. Поэтому уголовный закон в равной мере ставит под охрану всех людей.

В юридической и медицинской литературе существуют различные определения здоровья. Так, например, А.С. Никифоров под здоровьем понимает «общее нормальное состояние человеческого организма в целом,

выражающееся в правильном его функционировании» [2]. Н.И. Загородников понимает здоровье как «состояние человеческого организма, при котором нормально функционируют все его части, органы и системы» [3].

С медицинской точки зрения, «здоровье человека — состояние уравновешенности функций всех его органов и его организма с внешней средой, при котором отсутствуют какие-либо болезненные изменения» [4]. В уставе Всемирной организации здравоохранения приводится следующая формулировка данного понятия: «Здоровье (индивида) — это состояние полного социально-биологического и психологического благополучия, когда функции всех органов и систем уравновешены с природой и социальной средой и отсутствуют какие-либо болезненные состояния и физические дефекты» [5].

Анализ перечисленных определений приводит к выводу, что здоровье — это состояние нормально функционирующего организма — совокупности всех его частей, органов, систем и тканей человека как биологического существа.

Последствием насилия (физического либо психического) со стороны виновного лица в отношении потерпевшего могут быть не только телесные повреждения как таковые (повреждение телесной оболочки, органов, частей тела, их отторжение), но и вред, причиненный психической сфере человеческого организма — «психическое расстройство». Поэтому в каждом конкретном случае причинения тяжкого вреда здоровью путем насилия, физического или психического, главным, общим объектом рассматриваемого преступления выступает здоровье человека как состояние организма в определенный момент времени.

Еще одним важным аспектом в рассмотрении объекта причинения вреда здоровью являются определение момента, с которого возможна уголовно-правовая охрана здоровья человека. О понятии начального момента жизни человека, с чем связано и здоровье, в уголовно-правовой литературе нет единого мнения. Тем

Статья 277 УК РФ. Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля

наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок до двух лет, либо пожизненным лишением свободы, либо смертной казнью.

Комментарий к Статье 277 УК РФ

1. Объект преступного посягательства — закрепленная в Конституции политическая система РФ, а также жизнь и здоровье потерпевших.

2. Под посягательством на жизнь государственного или общественного деятеля следует понимать его умышленное убийство или покушение на убийство.

2.1. В понятие «посягательство» входит также умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека в момент его нанесения, поскольку его причинение само по себе угрожает жизни потерпевшего или при обычном его течении заканчивается смертью.

2.2. Преступление окончено (составом) в момент осуществления посягательства независимо от наступления материальных общественно опасных последствий. На квалификацию не влияет и полное отсутствие вредных последствий (например, взрывное устройство сработало в то время, когда государственный деятель находился в другом здании).

3. Действующее законодательство не содержит понятия «государственный деятель». При решении вопроса о том, стоит ли признавать то или иное лицо государственным деятелем применительно к коммент. статье, следует исходить из важности поста, который занимает это лицо в государстве. Правомерно будет отнести к государственным деятелям лиц, которые в соответствии с ФЗ от 27.07.2004 N 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (в ред. от 02.02.2006) занимают государственные должности Российской Федерации и государственные должности субъектов РФ — должности, устанавливаемые Конституцией, ФЗ для непосредственного исполнения полномочий федеральных государственных органов, и должности, устанавливаемые конституциями (уставами), законами субъектов РФ для непосредственного исполнения полномочий государственных органов субъектов РФ (Президент РФ, Председатель Правительства РФ, председатели палат Федерального Собрания РФ, руководители органов законодательной и исполнительной власти субъектов РФ, депутаты, министры и др.).
———————————
СЗ РФ. 2004. N 31.

Ст. 3215; 2006. N 6. Ст.

636.

3.1. Под общественными деятелями следует понимать лидеров общественных движений, объединений, политических партий, представителей СМИ, культуры, науки, образования, обладающих политическим влиянием в государстве.

3.2. Посягательства на жизнь рядовых государственных служащих или рядовых представителей общественных организаций, а также на близких родственников, членов семей государственных и общественных деятелей (хотя и совершенные в связи с государственной или политической деятельностью данных лиц) коммент. состава преступления не образуют. Данные действия следует квалифицировать по соответствующим статьям УК РФ как преступления против личности, либо как посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст.

295), либо как посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317).

4. Субъектом преступного посягательства является физическое вменяемое лицо, достигшее 16 лет. Вовлеченные в совершение преступления несовершеннолетние в возрасте от 14 до 16 лет несут УО за совершение преступления против личности.

5. Субъективная сторона состава преступления характеризуется виной в форме прямого умысла. Субъект осознает, что своими общественно опасными действиями посягает на жизнь государственного или общественного деятеля, предвидит причинение смерти потерпевшему и желает этого.

Обязательными признаками субъективной стороны являются цель — прекращение государственной или иной политической деятельности потерпевшего либо мотив — месть за указанную деятельность.

6. Если в результате посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля помимо смерти, причинения вреда здоровью самому государственному или общественному деятелю наступают иные общественно опасные последствия (гибель граждан, разрушение зданий и т.п.), содеянное требует дополнительной квалификации по соответствующим статьям УК РФ.

7. Если лицо, имея намерение причинить смерть государственному или общественному деятелю, в действительности причиняет смерть или вред здоровью постороннему человеку (например, в результате неточного выстрела из огнестрельного оружия), содеянное следует квалифицировать по ст. 277.

8. Если умысел лица был направлен не на убийство потерпевшего, а только на причинение вреда его здоровью, то состава преступления, предусмотренного коммент. статьей, не будет.

9. Преступление относится к категории особо тяжких.

Другой комментарий к Ст. 277 Уголовного кодекса Российской Федерации

1. Потерпевший — государственный или общественный деятель. К государственным деятелям следует относить руководителей и ответственных работников органов государственной власти всех ветвей, членов парламента России и субъектов Федерации, а к общественным — ответственных работников местного самоуправления, видных участников общественных объединений, известных правозащитников и т.п.

2. Объективная сторона преступления характеризуется посягательством на жизнь потерпевшего, т.е. его убийством или покушением на убийство. Преступление окончено независимо от наступления смерти потерпевшего.

3. Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом и наличием альтернативной цели прекращения государственной или иной политической деятельности потерпевшего либо мотива мести за нее. Если убийство происходит в связи с деятельностью по расследованию или рассмотрению конкретного, например уголовного, дела, с исполнением судебного акта, с осуществлением деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, комментируемая статья не применяется (см. комментарий к ст. ст. 295 и 317 УК РФ).

4. Лицо от 14 до 16 лет отвечает по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

ПОСЯГАТЕЛЬСТВО НА ЖИЗНЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО ИЛИ ОБЩЕСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ: ПРОБЛЕМЫ КОНСТРУИРОВАНИЯ НОРМЫ Текст научной статьи по специальности «Право»

Приводится анализ уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 277 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей уголовную ответственность за посягательство на жизнь государственного и общественного деятеля . Выявлены пороки в конструировании нормы и в качестве вывода предлагается собственная редакция исследованной статьи.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

ENCOURAGING THE LIFE OF THE STATE OR PUBLIC ACTIVITY: THE PROBLEMS OF CONSTRUCTION OF THE NORM

The article provides an analysis of the criminal law provision provided for in Article 277 of the Criminal Code of the Russian Federation, which provides for criminal liability for encroachment on the life of a state and public figure . The author reveals defects in the construction of the norm, and as an inference he proposes his own version of the research of the article.

Текст научной работы на тему «ПОСЯГАТЕЛЬСТВО НА ЖИЗНЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО ИЛИ ОБЩЕСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ: ПРОБЛЕМЫ КОНСТРУИРОВАНИЯ НОРМЫ»

УГОЛОВНОЕ ПРАВО. УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС. КРИМИНАЛИСТИКА

ПОСЯГАТЕЛЬСТВО НА ЖИЗНЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО ИЛИ ОБЩЕСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ: ПРОБЛЕМЫ КОНСТРУИРОВАНИЯ НОРМЫ*

Московский финансово-промышленный университет «Синергия»

Поступила в редакцию 5 июня 2017 г.

Аннотация: приводится анализ уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 277 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей уголовную ответственность за посягательство на жизнь государственного и общественного деятеля. Выявлены пороки в конструировании нормы и в качестве вывода предлагается собственная редакция исследованной статьи.

Ключевые слова: государственный деятель, общественный деятель, политический деятель, убийство, посягательство на убийство.

Abstract: the article provides an analysis of the criminal law provision provided for in Article 277 of the Criminal Code of the Russian Federation, which provides for criminal liability for encroachment on the life of a state and public figure. The author reveals defects in the construction of the norm, and as an inference he proposes his own version of the research of the article. Key words: statesman, public figure, politician, murder, assault on murder.

Относительно состава преступления, предусмотренного ст. 277 УК РФ («Посягательство на жизнь государственного или общественного деяте-^ ля»), в науке существует неопределенность, двуобъектное ли это пре-oi ступление, либо оно посягает на один составной объект. Т. К. Агузаров в качестве его объекта признает личную неприкосновенность государ-¡^ ственного или общественного деятеля, которая преследует цель нормаль-сч ного функционирования политической системы государства, основные направления деятельности которой отражены в правовом статусе соответствующего лица1. Ю. Е. Пудовочкин отмечает, что в ситуации пося-_гательства на жизнь потерпевшего с целью прекращения его профессиональной деятельности лишение жизни является необходимым условием посягательства на отношения, которые реализуются деятельностью потерпевшего, а поэтому концепция составного объекта в данном случае вполне приемлема (в рассматриваемом преступлении такой объект будет

* Работа проводилась в рамках гранта Президента при финансовой поддержке Минобрнауки по соглашению № МК-3608.2017.6.

1 См.: Агузаров Т. К. Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля : спорные вопросы толкования признаков состава // Lex Russica : научные труды МГЮА. 2012. № 6. С. 1344.

лин дополняет данный перечень бывшим государственным деятелем,

состоять из отношений, гарантирующих суверенитет государства и безопасность жизни личности); а если виновный мстит за уже осуществленную законную деятельность потерпевшего, то он, по логике вещей, уже не в состоянии нарушить отношения по поводу деятельности, имевшей . место в прошлом, и тогда, по сути, деяние виновного направлено на один . объект — жизнь потерпевшего (в связи с чем возникает вопрос о целесообразности квалификации посягательства на жизнь государственного -§ деятеля из мести за его деятельность по нормам о преступлениях против § безопасности государства)2. .

Необходима определенность относительно признаков потерпевшего с учетом неоднозначного понимания терминов «государственный деятель» и «общественный деятель», которыми апеллирует уголовный за- а кон. Так, С. В. Дьяков к государственным деятелям относит руководи- е телей и ответственных работников высших и местных органов власти с и управления, депутатов всех уровней, руководителей министерств и в ведомств, глав администраций республик и областей, ответственных § работников администрации Президента РФ, аппарата правительствен- о ных структур и других, которые последовательно и активно осущест- и вляют свои государственные и политические функции. К общественным § деятелям автор относит лиц, активно участвующих в работе обществен- О ных объединений, партий, независимо от их должностного положения3. с Ю. Е. Пудовочкин к государственным деятелям относит также офици- а ально зарегистрированных кандидатов для избрания в органы власти, с их доверенных лиц, членов избирательных комиссий и др.4 И. Г. Неде- в

т. е. лицом, на момент совершения преступления уже не являющим- о

ся государственным деятелем5. И. С. Яцута одним из критериев при- о

знания лица государственным деятелем называет занятие им долж- я

ности категории «руководители» и «помощники (советники)», которые е

подразделяются на высшую, главную и ведущую группы должностей . гражданской службы в соответствии с ч. 4 ст. 9 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации»6. Здесь необходимо осветить еще и функциональный подход: И. А. Клепицкий отмечает, что к государственным деятелям относится любой, кто активно участвует в политической жизни: «политическая деятельность — это влияние на принятие государственных

2 См.: Пудовочкин Ю. Е. Преступления против безопасности государства. М., 2009. С. 42.

3 См.: Дьяков С. В. Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства : уголовно-правовое и криминологическое исследование. М., 2012. С. 92.

4 См.: Пудовочкин Ю. Е. Указ. соч. С. 50.

5 См.: Неделин И. Г. Государственные и общественные деятели как потерпевшие от преступления, предусмотренного ст. 277 УК // Законы России : опыт, анализ, практика. 2011. № 5.

6 Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

решений в интересах тех или иных значительных социальных групп и общества в целом»7. Относительно второго признака потерпевшего — общественного деятеля — И. Г. Неделин отмечает, что в качестве такового выступает лицо, чья деятельность должна влиять на внутреннюю или внешнюю политику страны, поэтому под общественным деятелем в контексте рассматриваемого преступления следует понимать лицо, активно осуществляющее политическую деятельность независимо от должностного положения, т. е. политического деятеля (например, руководителя политических партий и других политических объединений)8. Если развивать рассуждения представленных выше авторов, то термин «государственный деятель» размыт, не определен формально и зависит в большей мере от выполняемых функций, чем от занимаемой должности. Уйти от оценочного понятия в законе полностью не удастся, однако наличие одной оценочной категории в диспозиции гораздо лучше, чем двух, поэтому считаем необходимым заменить понятия «государственный деятель» и «общественный деятель» одним общим понятием, которое охватывает все перечисленные — «политический деятель».

Термин «политика» имеет буквальный перевод с древнегреческого (поАлтгкц) — «государственная деятельность»9. Это понятие включает в себя помимо деятельности органов государственной власти также вопросы и события общественной жизни, связанные с функционированием государства, т. е. деятельность общественную, публичную.

Следующей проблемой исследуемого состава преступления видится его конструкция как усеченного. Диспозиция статьи предусматривает одно деяние, сформулированное посредством термина «посягательство», в соответствии с которым сконструированы также составы ст. 295 и 317 УК РФ.

Впервые Пленум Верховного Суда СССР в п. 4 постановления от 3 июля 1963 г. «О судебной практике по применению законодатель-2 ства об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и досто-^ инство работников милиции и народных дружинников» разъяснил, что 5 «под посягательством на жизнь надлежит рассматривать убийство или 041 покушение на убийство работника милиции или народного дружин_ника в связи с их деятельностью по охране общественного порядка»10.

234 С тех пор ни практическое, ни научное понимание данного термина _ не вызывает разногласий. В частности, Т. Ю. Маркова утверждает, что использование категории «посягательство на жизнь» в уголовном законодательстве не отвечает правилам законодательной техники. Первая объективная составляющая этого понятия — убийство — должна быть

7 Клепицкий И. А. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный). М., 2015. С. 404.

8 См.: Неделин И. Г. Указ. соч.

Политика // Философская энциклопедия. URL: http://dic.academic.ru/dic. м£/епс_рМ^орЬу/3026ЩОЛИТИКА (дата обращения: 11.10.2016).

10 Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1995. С. 527—531.

сохранена и вынесена в название ст. 295 и 317 УК РФ; вторая составляющая — покушение на убийство — должна учитываться при квалификации и назначении наказания на общих основаниях11. М. Н. Ка-

i Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

плин предлагает составы преступлений, содержащиеся в ст. 277, 295 О

и 317, вовсе исключить из УК РФ, поскольку их выделение не связано .

с существенным изменением пределов наказуемости по сравнению с в

п. «б» ч. 2 ст. 105, а также противоречит конституционному положению р

о признании человека высшей ценностью12. По мнению А. В. Иванчи- и

на, регламентация покушения на преступление наряду с оконченным О преступлением в Особенной части УК РФ нецелесообразна, поскольку в

его Общей части уже закреплены нормы о неоконченном преступлении. я

Выглядит такой способ архаично13. Т

В качестве альтернативы исключению статей, влекущих уголовную л ответственность за посягательство, предлагаем обсудить иные возможные Т варианты конструирования данного состава преступления. Использова- о ние термина «нападение» или «применение насилия» будет приемлемым а и отвечающим требованиям современного представления о конструи- ^ ровании состава преступления, однако в этом случае диспозиция будет 3 уже. Т. К. Агузаров считает, что исходя из действующей редакции нормы О следует расценивать как посягательство на жизнь насильственное или о путем обмана введением в организм потерпевшего смертельно опасного д количества наркотических средств, психотропных, сильнодействующих р или ядовитых веществ с целью причинить смерть14.

Рассматривать так В широко посягательство на жизнь нельзя: оно не должно охватывать, на- § пример, причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, по- о скольку помимо объективных признаков важны субъективные, в том числе направленность умысла. Допустимым будет рассматривать указанный е состав преступления в рамках исследуемой главы, однако предусмотреть е его конструкцию как материального, при этом покушение на убийство . политического деятеля вполне может расцениваться по общим прави- : лам о неоконченной преступной деятельности, поскольку уравнивать по степени общественной в рамках одного состава покушение и оконченное

преступление — явное противоречие принципу справедливости уголовно—

го закона. Из конструкции состава преступления необходимо также ис- 235 ключить признак мести за политическую деятельность, поскольку в этом случае объект в виде основ конституционного строя не может пострадать, и деяние виновного направлено лишь на жизнь, которая становится на

11 См.: Маркова Т. Ю. Убийство в связи с осуществлением лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга : автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2003. С. 11.

12 См.: Каплин М. Н. Дифференциация уголовной ответственности за преступления против жизни и здоровья : дис. . канд. юрид. наук. Ярославль, 2003. С. 187.

13 См.: Иванчин А. В. Конструирование состава преступления. М., 2015. С. 195.

14 См.: Агузаров Т. К. Указ. соч. С. 1345.

место основного объекта, поэтому квалификация подобного должна осуществляться по ст. 105 УК РФ. Предлагаем ст. 277 УК РФ изложить в следующей редакции:

Статья 277. Убийство политического деятеля

Убийство политического деятеля с целью прекращения его государственной или иной политической деятельности, -.

Московский финансово-промышленный университет «Синергия»

Воронин В. Н., кандидат юридических наук, доцент

E-mail: [email protected] Тел.: 8-925-531-63-35

Moscow Financial-Industrial University «Synergy»

Voronin V. N., Candidate of Legal Sciences, Associate Professor E-mail: [email protected] Tel.: 8-925-531-63-35

Глава 3 Уголовно-правовая характеристика посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ)

В результате изменений и дополнений, внесенных в уголовное законодательство в 2006 г., из диспозиции ст. 277 УК исключено заключенное в скобки название деяния — «террористический акт», в остальной части диспозиция статьи не изменилась.

Данное преступление представляет собой индивидуально направленный террористический акт. Его объектами являются конституционные основы политической системы в РФ и жизнь человека (двухобъектное преступление). Потерпевшими при террористическом акте могут быть две категории граждан — государственные и общественные деятели.

Государственные деятели — это лица, занимающие высокое положение в системе государственной власти прежде всего федерального уровня, а также субъектов Федерации, чьи служебные функции носят явно выраженный политический характер. К государственным деятелям относятся Президент РФ, члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, члены Правительства РФ, судьи Конституционного Суда, Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда, Генеральный прокурор РФ, руководители органов власти субъектов Федерации и другие высокопоставленные лица, в частности, занимающие государственные должности категории «А». Законодатель не установил нижней границы понятий государственного и общественного деятеля, оставив этот вопрос предметом толкования.

Как представляется, определяющим здесь является не столько должностное или общественное положение лица, сколько политический характер его служебных функций и смысл посягательства, заключающийся в целях (мотиве) данного преступления.

Общественные деятели — руководители и видные функционеры политических партий, других общественных объединений, массовых движений, профессиональных, религиозных организаций, иных общественных объединений федерального или регионального значения. К общественным деятелям по функционально-политическому признаку могут быть отнесены широко известные, влиятельные в обществе представители средств массовой информации, культуры, науки, образования.

Расправа с членами семьи и близкими государственного или общественного деятеля, уничтожение или повреждение его имущества независимо от мотивов и целей деяния не относится к террористическому акту по ст. 277 УК. Такие деяния квалифицируются самостоятельно.

Объективную сторону террористического акта образует посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, которое охватывает убийство и покушение на него.

Преступление считается оконченным с момента совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего. Причинение ему смерти охватывается тем же составом и дополнительной квалификации не требует (формально-материальный состав).

Субъективная сторона террористического акта характеризуется виной в виде прямого умысла и специальной целью (либо мотивом). Лицо осознает, что посягает на жизнь государственного или общественного деятеля, предвидит возможность или неизбежность причинения ему смерти и желает ее наступления.

Если умысел лица был направлен не на убийство потерпевшего, а, например, на причинение тяжкого вреда его здоровью, то состава террористического акта, независимо от целей и мотивов деяния, не будет. Такое посягательство квалифицируется по ст. 111 УК.

Обязательные признаки состава террористического акта — цель прекращения государственной или иной политической деятельности потерпевшего либо мотив мести за такую деятельность.

Цель прекращения государственной или иной политической деятельности потерпевшего подчеркивает политической характер посягательства. Государственную или общественную деятельность потерпевшего террорист стремится прекратить именно ввиду ее политического характера (содержания, направленности общественно-политической значимости). Подобное социальное содержание имеет и мотив мести за такую же прошлую деятельность.

Если расправа с потерпевшим учиняется в связи с осуществлением им служебной деятельности или выполнением общественного долга, а равно по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести, а также на почве сведения личных счетов, из ревности, корысти и т.п., то такое посягательство квалифицируется как преступление против личности (по ст. 105 или другим статьям УК в зависимости от направленности умысла).

Субъектами террористического акта по ст. 277 УК могут быть граждане РФ, иностранные граждане и лица без гражданства, вменяемые, достигшие 16-летнего возраста. Подростки в возрасте от 14 до 16 лет несут ответственность по ст.

105 УК.

Опасность таких преступлений определяется тем, что посягательства на лиц, осуществляющих государственную или общественную деятельность, могут привести к дестабилизации политической обстановки в стране, обострить противоречия в политической сфере, негативно отразиться на международном положении страны и пр.

К лицам, осуществляющим государственную деятельность, относятся лица, наделенные законодательными, исполнительными, судебными или иными властными функциями в государственном аппарате, проводящие в жизнь политику государства. Это представители высшего руководства, члены правительства, руководители различных ведомств, депутаты и др. как федерального уровня, так и субъектов Федерации. Их принято называть государственными деятелями.

К числу лиц, осуществляющих общественную деятельность (общественные деятели), относятся руководители различных общественных организаций (например, профессиональных, религиозных), политических партий, массовых движений и иных общественных объединений. Представляется, что к таким лицам можно отнести и наиболее активных участников таких организаций и объединений. Сомнение вызывает предложение относить к таким лицам по функциональному признаку представителей средств массовой информации, культуры, науки, образования*(56).

Как нам кажется, специально выделять лиц этих категорий вряд ли целесообразно, так как они могут подпадать под понятие «государственный деятель» либо «общественный деятель» в зависимости от осуществляемых функций в государственных органах либо общественных органах и объединениях.

В Уголовном кодексе 1960 г. предусматривалась ответственность за посягательство не только на государственного или общественного деятеля, но и на представителя власти (ст. 66), а также представителя иностранного государства (ст. 67).

Кодекс 1996 г. вполне обоснованно исключил указание на представителя власти, поскольку посягательства на таких лиц в зависимости от осуществляемых ими функций в системе государственной власти подпадают либо под признаки ст. 277 (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля), либо ст. 295 (посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование), либо ст.

317 (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа).

Что же касается посягательства на представителя иностранного государства с целью провокации войны или международных осложнений (ст. 67 УК 1960 г.), то такие действия подпадают под признаки ст. 360 (нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой), в которой в качестве обязательного признака состава преступления предусмотрена цель — провокация войны или осложнение международных отношений.

Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК) осуществляется с целью прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность (террористический акт).

Объектом рассматриваемого преступления является прежде всего*(57) установленная конституцией РФ политическая система России. Однако это преступление посягает и на второй дополнительный, но обязательный объект — на жизнь государственного или общественного деятеля.

Потерпевшим в этих случаях является государственный или общественный деятель. Члены его семьи потерпевшими не признаются. посягательство на их жизнь, даже если оно связано с деятельностью указанных выше лиц, квалифицируются не по ст. 277 УК, а по иным статьям в зависимости от характера действия, последствий и других обстоятельств дела.

В социально-политическом смысле террористический акт представляет собой насильственный метод подавления политических противников и зачастую может являться составной частью более общего явления — терроризма (ст. 205 УК). Статья 277 УК по отношению к ст.

205 УК является специальной нормой, подлежащей преимущественному применению и предусматривающей ответственность за более опасное, нежели терроризм, преступление.

С объективной стороны террористический акт осуществляется путем посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля, что предполагает как убийство, так и покушение на него. При покушении на указанного деятеля последнему может и не быть причинен вред, например, преступник стрелял и промахнулся. Лишение жизни, причинение вреда здоровью или непричинение по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного, на квалификацию не влияет, но может учитываться при индивидуализации наказания.

Таким образом, последствие не является обязательным признаком рассматриваемого преступления. Однако при лишении жизни или причинении вреда здоровью необходимо установить причинно-следственную связь между действиями виновного и смертью или причинением вреда здоровью.

Факультативные признаки объективной стороны преступления (способ, место, обстановка и пр.) в качестве обязательных признаков в ст. 277 УК не указаны. Однако наличие таких признаков может повлечь ответственность виновного по совокупности.

Например, осуществление террористического акта в отношении определенного лица путем взрыва в месте скопления людей (митинги, собрания и пр.).

Террористический акт признается оконченным с момента либо причинения смерти, либо совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни государственного или общественного деятеля.

С субъективной стороны террористический акт совершается только с прямым умыслом. Виновный сознает, что посягает на жизнь государственного или общественного деятеля, предвидит возможность или неизбежность лишения такого лица жизни и желает совершить такие действия, надеясь на наступление такого последствия, как смерть потерпевшего. Обязательным признаком объективной стороны является цель — либо прекращение государственной или иной политической деятельности, либо месть за такую деятельность.

Наличие этих целей исключает возможности совершения преступления с косвенным умыслом.

Мотивы террористического акта различны (например, враждебное отношение к существующему строю, власти, к деятельности, осуществляемой государственным или общественным деятелем, националистические, религиозные). Они на квалификацию рассматриваемого преступления не влияют, но должны учитываться при назначении наказания.

В тех случаях, когда указанная в ст. 277 УК цель отсутствует и виновный посягает на жизнь государственного или общественного деятеля из корыстных, личных и тому подобных побуждений, содеянное должно квалифицироваться по иным статьям Кодекса в зависимости от направленности умысла, например, убийство или покушение на убийство в связи с осуществлением потерпевшим своего общественного долга (ч. 2. ст.

105 УК).

Субъектом террористического акта может быть любое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Лица от 14 до 16 лет, принимавшие участие в посягательстве на жизнь государственного или общественного деятеля, могут быть привлечены к ответственности по ст. 105 УК.

В случаях фактической ошибки, когда субъект убивает не государственного или общественного деятеля, а иное лицо (например, охранника, водителя), ответственность наступает по совокупности за посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля и умышленное убийство иного лица.

Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля следует отличать от состава терроризма (ст. 205 УК). Разграничение этих преступлений должно проводиться по объекту (объектом терроризма является общественная безопасность, а террористического акта — основы конституционного строя), объективной стороне (терроризм осуществляется путем взрывов, поджогов или иных общеопасных действий, а терракт — путем посягательства на жизнь строго определенных законом лиц) и по субъективной стороне (терроризм осуществляется с целью нарушения общественной безопасности, устрашения населения, воздействия на принятие определенного решения органами власти, а террористический акт — с целью прекратить государственную либо общественную деятельность потерпевшего или отомстить ему за такую деятельность).

Террористический акт отнесен законодателем к числу особо тяжких преступлений, за совершение которого предусмотрена возможность определения судом пожизненного лишения свободы или смертной казни.

Ответственность за преступление, аналогичное рассмотренному, предусмотрена уголовным законодательством ряда зарубежных стран.

Так, весьма детально регламентирована ответственность за террористические акты в Уголовном кодексе Франции. В разд. II «О терроризме» в гл. 1. «О террористических актах» и гл. 2 «Особые положения» наказание дифференцируется в зависимости от характера действий.

Под террористическим актом понимаются «умышленное посягательство на жизнь, умышленные посягательства на неприкосновенность человека, похищение или незаконное удержание человека в закрытом помещении» (ст. 421-1) и иные действия. состав террористического акта не ограничивается характером осуществляемой потерпевшим деятельности. Цель же этого деяния определяется как цель «серьезно нарушить общественный порядок путем запугивания или террора».

В целом же это преступление отнесено законодателем Франции к числу преступлений против нации, государства и общественного порядка.

В законодательстве некоторых стран хотя и не говорится о террористических актах, однако предусмотрена ответственность за посягательства на лиц, осуществляющих верховную власть. Например, в Испании предусмотрена ответственность за убийство Короля, Регента и других лиц (ст. 485 УК), в Польше — за посягательство на жизнь Президента Республики (ст.

134 УК), в Швеции — за нападение на Короля или члена Королевской семьи или Регента, правящего на месте Короля (ст. 2 гл. 18 УК).

Преступления в этих случаях не ограничиваются указанием на какую-то специальную цель.

Ответственность за посягательство на жизнь Президента предусмотрена и в Уголовном кодексе Узбекистана (ст. 158). В этой же статье установлена ответственность за умышленное причинение телесного повреждения Президенту (ч. 2) и за публичное оскорбление или клевету в отношении Президента Республики (ч.

3).

В Уголовном кодексе Казахстана ч. 1 ст. 167 текстуально совпадает со ст. 277 Кодекса РФ, однако в ч. 2 говорится о тех же действиях, совершенных в отношении Президента Республики Казахстан.

В ст. 359 УК Белоруссии, предусматривающей ответственность за террористический акт, данный состав дополнен указанием на цель дестабилизации общественного порядка либо воздействия на принятие решений государственными органами.

Дополнительное указание на цель ослабления основ конституционного строя и безопасности государства содержится в ст. 310 УК Таджикистана.

Со ст. 277 УК РФ текстуально совпадает ст. 294 УК Кыргызстана.

В других странах террористический акт чаще всего предполагает применение того или иного насилия в отношении лиц, не облеченных специальными полномочиями, и относится к числу преступлений, посягающих на общественный порядок.

Статья 277. Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля