Противодействие коррупции, которая уже названа одним из главных препятствий для развития страны, продекларирована сейчас как одно из важных направлений деятельности всех органов государственной власти и, конечно, правоохранительных органов.
Традиционно коррупционные проявления ассоциируются, прежде всего, с взяточничеством, которому посвящены ст.290, 291 и 291.1 УК РФ.
Масштаб борьбы с преступлениями, связанными с коррупцией, в последнее время существенно увеличился. Фигурантами дел о взяточничестве становятся не только давно привычные врачи и преподаватели, но и лица, занимающие государственные должности, министры, губернаторы, руководители крупных подразделений правоохранительных органов.
Почему важно отграничивать взятку от мошенничества
Одним из средств борьбы с взяточничеством стало существенное ужесточение наказание за получение взятки, которое законодатель произвел еще в 2011 году. С тех пор помимо увеличения сроков лишения свободы были введены штрафы кратные сумме взятки, которые применялись наряду с лишением свободы.
В этой связи отграничение взяток от других преступлений, хотя и сопряженными с использованием служебных полномочий при их совершении, но не связанными с коррупцией, таких как хищений, и, например, мошенничеств, стало иметь принципиальное значение в практической деятельности, в том числе и адвоката по уголовным делам. Дополнительную ценность критериям отграничения взятки от мошенничества придавали и многочисленные факты «завышения» обвинения, когда действия должностных лиц без достаточных оснований, а иногда и просто по надуманным поводам квалифицировались по коррупционным статьям, тогда как в действительности налицо было совершение мошенничества.
Фабула дела с переквалификацией взятки на мошенничество
Примером, спорной квалификации действий должностного лица, привлекаемого органами следствия за взятку в особо крупном размере, стало дело, рассмотренное одним из судов г. Москвы.
Началось это дело задержанием сотрудника налоговой службы, который, по версии следствия, в ходе выездной налоговой проверки предъявил требование генеральному директору фирмы о передаче ему 8 миллионов рублей. Взамен налоговик обещал избавить фирму от крупного доначисления налогов, а также от серьёзных штрафов за нарушение налогового законодательства. Переговоры инспектора и руководителя коммерческой организации шли длительное время и закончились тем, что стороны сошлись на сумме в 2 миллиона рублей, которая предназначалась инспектору, за то, что в акте налогового органа, составляемом по результатам выездной налоговой проверки, не будет выявлено нарушений налогового законодательства.
Согласовав сумму, инспектор и генеральный директор договорились, что деньги будут перечислены на расчетный счет указанного налоговым инспектором юридического лица. В подтверждение перевода денег на счет подконтрольной инспектору фирмы, требовалось предоставить платежное поручение на требуемую сумму.
Как впоследствии оказалось, все переговоры с инспектором директор фиксировал с помощью аудиозаписи, которую он предоставил сотрудникам оперативных служб. Те, в свою очередь, провели мероприятие «Оперативный эксперимент», в ходе которого с помощью средств аудио- и видеофиксации запечатлели передачу инспектору платежного поручения о переводе предназначавшихся ему денег.
Основания и доводы защиты для переквалификации взятки на мошенничество
Вступив в уголовное дело с первого дня расследования, я обратил внимание следователя на то, что на момент, когда между обвиняемым и генеральным директором фирмы велись переговоры по поводу передачи денежных средств, в деятельности проверяемой компании не были выявлены налоговые нарушения. Более того, обвиняемый фактически не осуществлял проверочные действия, так как был в тот момент откомандирован в другой город с целью проверки другого юридического лица. Непосредственно проверочные действия в отношении возглавляемого директором юридического лица, проводила группа других инспекторов, никто их которых ничего не знал о действиях своего коллеги. Акт налоговой проверки должен был быть составлен и подписан несколькими инспекторами, а вынесенное на его основе решение утверждалось руководителем налогового органа.
Ни на кого из них обвиняемый не имел никаких рычагов воздействия. Таким образом, защитой указывалось, что, несмотря на наличие определенных полномочий, связанных с исполнением служебных обязанностей, обвиняемый не мог в данных конкретных условиях осуществить обещанные генеральному директору действия, за которые инспектор требовал незаконное вознаграждение. В этой связи инспектор лишь использовал факт проведения выездной налоговой проверки, для обмана проверяемого им субъекта относительно возможности совершения действий в интересах лица, предоставившего денежные средства, в целях последующего хищения этих средств без намерений, а главное возможности совершения этих действий.
Указанные доводы, не нашли понимания и поддержки на предварительном следствии и действия подзащитного были квалифицированы по ч.1 ст.30, ч.6 ст.290 УК РФ, то есть приготовление к взятке в особо крупном размере.
Окончательная переквалификация действий подсудимого со взятки в особо крупном размере на мошенничество
В ходе судебного рассмотрения дела доводы и аргументы защиты, ранее заявлявшиеся на предварительном следствии, повторно были исследованы в судебном заседании с изучением всех конкретных обстоятельств совершенного преступления и материалов дела, в том числе должностных инструкций, регламентов проведения выездных налоговых проверок и других доказательств.
В результате участники процесса и суд признали, что в действиях сотрудника налоговой службы отсутствуют признаки приготовления к взятке в особо крупном размере, а налицо покушение на мошенничество в особо крупном размере(ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ).
Необходимо сказать, что квалификация действий подсудимого, именно как покушение на преступление, осуществленная судом в приговоре, также, на мой взгляд, не лишена изъяна. Такой вывод можно сделать исходя из того, что на предварительном следствии подсудимый обвинялся в приготовлении к преступлению, а не в покушении на него. Приготовление к преступлению считается менее опасной стадией преступления, по сравнению с покушением на преступление, в связи с чем в силу ч.2 ст.66 УК РФ должно влечь и менее суровое наказание.
В связи с тем, учитывая, что на предварительном следствии действия обвиняемого оценивались именно как приготовление, а не покушение на преступление, действия суда, установившего неоконченное преступление подсудимого, как покушение, означали выход за пределы обвинения и ухудшение положения подсудимого, что, безусловно, нарушило его право на защиту.
Вместе с тем, назначенное наказание в виде 2-х лет лишения свободы полностью устроило осужденного, в связи с чем приговор не был обжалован защитой в апелляционном порядке. Государственное обвинение также не подавало апелляционного представления по делу.
По результатам налоговой проверки юридическому лицу, генеральный директор которого был заявителем по уголовному делу, были доначислены неуплаченные налоги на сумму около 8 млн. рублей, а также оно было привлечено к налоговой ответственности в виде штрафа в размере около 2 млн. рублей. К моменту рассмотрения дела в суде данное юридическое лицо прекратило свою деятельность.
Приговор суда с переквалификацией взятки на мошенничество (извлечения):
Апелляционное постановление № 22-6575/2020 от 25 декабря 2020 г. по делу № 1-291/2020
при секретаре Запорожцевой А.Е., помощнике судьи Исрапиловой А.М.
с участием: прокурора апелляционного отдела уголовно – судебного управления прокуратуры Ставропольского края Сборец Н.А.
потерпевших Ивченко Л.А., Мурашенко Т.В.
представителя потерпевших — адвоката Долгошеева И.С.
подсудимой Василенко Т.М., адвоката Грушко
рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу представителя потерпевших — адвоката Долгошеева И.С. на постановление Октябрьского районного суда г. Ставрополя от 3 ноября 2020 года, которым
уголовное дело в отношении Василенко Татьяны Михайловны в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования;
мера пресечения в отношении Василенко Т.М. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, до вступления постановления в законную силу, оставлена без изменения;
гражданские иски потерпевших Прилипухова А.П., Глотовой О.А., Мурашенко Т.В., Пивоварова Ю.В., Горбанец К.В., Ивченко Л.А. к Василенко Т.М. о взыскании материального ущерба и судебных издержек оставлены без рассмотрения, признано право за гражданскими истцами на рассмотрение гражданских исков в порядке гражданского судопроизводства;
решен вопрос о вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Кочергина В.В. кратко изложившего содержание судебного постановления и существо апелляционной жалобы, выступления потерпевших Ивченко Л.А., Мурашенко Т.В., представителя потерпевших — адвоката Долгошеева И.С. поддержавшего апелляционную жалобу об отмене постановления суда; мнение прокурора Сборец Н.А., просившей постановление суда отменить, доводы подсудимой Василенко Т.М., ее защитника-адвоката Грушко об оставлении постановления суда без изменения, а апелляционной жалобы без удовлетворения, суд
Органами предварительного следствия, Василенко Т.М. обвинялась по ч. 4 ст. 159 УК РФ, как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, совершенное в особо крупном размере. Согласно предъявленному обвинению преступление совершено в период времени с декабря 2012 года по 27 мая 2014 года, при обстоятельствах, подробно изложенных в обвинительном заключении.
В судебном заседании суда первой инстанции государственный обвинитель переквалифицировала действия подсудимой Василенко Т.М. на п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ — как причинение имущественного ущерба собственнику имущества путем обмана при отсутствии признаков хищения, совершенное в особо крупном размере.
В судебном заседании суда первой инстанции подсудимая Василенко Т.М. и ее защитник – адвокат Айрапетян А.В., заявили ходатайство о прекращении уголовного дела, ввиду истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности.
Постановлением Октябрьского районного суда г. Ставрополя от 3 ноября 2020 года уголовное дело в отношении Василенко Татьяны Михайловны в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
В апелляционной жалобе представитель потерпевших — адвокат Долгошеев И.С. не соглашаясь с постановлением суда, считает его незаконным необоснованным по следующим основаниям. В ходе судебного следствия 26.10.2020 государственным обвинителем заявлено ходатайство о переквалификации действий подсудимой с ч. 4 ст. 159 УК РФ на п. «б» ч.2 ст. 165 УК РФ, то есть фактически было предложено действия Василенко Т.М. квалифицировать по менее тяжкому преступлению, по которому истек срок давности привлечения к уголовной ответственности. С указанным ходатайством не согласен, считает его не мотивированным, нарушающим права потерпевших на восстановление справедливости.
Потерпевшая сторона была согласна с квалификацией действий Василенко Т.М. по ч. 4 ст. 159 УК РФ, строила свою позицию исходя из данной квалификации. Изучением материалов уголовного дела установлено, что постановление о возбуждении уголовного дела по заявлению Ивченко Л.А. от 26.08.2015 и заявлениям других потерпевших вынесено лишь 12.02.2019. Уголовное дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, в отношении конкретного лица — Василенко Татьяны Михайловны, которая с момента возбуждения уголовного дела в соответствии с п.1 ч.1 ст.46 УПК РФ приобрела статус подозреваемой.
При этом 11.02.2020 старшим следователем СУ УМВД России по г. Ставрополю Дубининой Н.А. вынесено постановление о прекращении уголовного преследования в части, в соответствии с которым прекращено уголовное преследование Василенко Т.М. по ч. 4 ст. 159 УПК РФ на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, продолжено уголовное преследование по п. «б» ч. 2 ст.
165 УК РФ, в тот же день Василенко Т.М. предъявлено обвинение в совершении указанного преступления. По жалобе потерпевшей стороны указанные решения следователя отменены, Василенко Т.М. предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 159 УК РФ, и именно по данной квалификации дело было направлено в суд. Убеждены, что действия Василенко Т.М., направленные на завладение денежными средствами, принадлежащими потерпевшим, образуют состав преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, что согласуется с позицией Пленума Верховного Суда РФ, изложенной в п.п.
3, 4 Постановления от 30.11.2017 №48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». При этом в материалах уголовного дела имеются сведения, подтверждающие факт заведомой невозможности исполнения в полном объеме Василенко Т.М. принимаемых на себя обязательств по выплате процентов и основного долга при получении в 2012-2014 гг. от потерпевших денежных займов, о чем свидетельствуют, в том числе, уже имевшиеся на то время многомиллионные обязательства Василенко Т.М. перед кредитными организациями и иными лицами. Приобретение какого-либо имущества для осуществления предпринимательской деятельности Василенко Т.М., выплата обязательных платежей, заработной платы работникам не является основанием для освобождения Василенко Т.М. от уголовной ответственности именно за мошеннические действия в отношении потерпевших. Кроме того, предпринимательская деятельность предполагает извлечение дохода, осуществляется на свой риск. Нет никаких объективных оснований для того, чтобы утверждать о направлении денежных средств, полученных от потерпевших, именно на развитие Василенко Т.М. нового или старого направления своего предпринимательства.
Таким образом, полагаем, что действия Василенко Т.М. должны быть квалифицированы как мошенничество, по ч.4 ст.159 УК РФ, так как имеются признаки хищения. При этом, объективная сторона преступления, предусмотренного ст.165 УК РФ, состоит в обмане или злоупотреблении доверием, причинившем имущественный ущерб. Обман или злоупотребление доверием выступают способами совершения преступления.
Однако в рассматриваемом случае незаконную выгоду виновный извлекает не за счет имущества, имеющегося в наличии у собственника, а путем изъятия имущества, которое еще не поступило, но должно поступить ему на законном основании, либо путем расходования (эксплуатации его), не связанного с изъятием. Таким образом, при хищении ущерб заключается в прямых (положительных) убытках, в уменьшении наличной массы имеющегося имущества, а в данном преступлении возникает либо от неполучения полагающегося имущества, т.е. представляет собой упущенную выгоду, либо от его амортизации. Просит постановление суда отменить.
Передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда.
В возражениях на апелляционную жалобу адвокат Айрапетян А.В. считает, что предъявленное Василенко Т.М. обвинение по ст. 165 ч. 2 п. «б» УК РФ соответствует сложившимся между ней и потерпевшими обстоятельствам, в связи с чем, просит отказать в удовлетворении апелляционной жалобы представителя.
Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, выслушав мнения участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему выводу.
Согласно п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ возбужденное уголовное дело, уголовное преследование в отношении подозреваемого, обвиняемого может быть прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
В силу положений ч. 2 ст. 27 УПК РФ прекращение уголовного преследования по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (в связи с истечением сроков давности уголовного преследования) не допускается, если подозреваемый или обвиняемый против этого возражает.
В силу п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ, лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекло шесть лет после совершения преступления средней тяжести.
Согласно ч. 3 ст. 15 УК РФ преступлениями средней тяжести признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом, не превышает пяти лет лишения свободы.
В соответствии с ч. 3 ст. 15 УПК РФ, суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Государственный обвинитель — поддерживающее от имени государства обвинение в суде по уголовному делу должностное лицо органа прокуратуры — является единственной процессуальной фигурой, выполняющей в судебном разбирательстве функцию уголовного преследования со стороны государства. Если государственный обвинитель изменяет обвинение на менее тяжкое, то фактически состязательность процесса в соответствующей части прекращается. Кроме того, в рамках состязательного процесса и подсудимый, и его защитник выстраивают свою позицию, сообразуясь с объемом предъявленного обвинения, поддержанного государственным обвинителем в судебном заседании.
В соответствии с п. 3 частью восьмой статьи 246 УПК Российской Федерации изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку уголовно-процессуальное законодательство исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются обвинителем, в случаях изменения государственным обвинителем в ходе судебного заседания обвинения в сторону смягчения либо при частичном отказе от обвинения председательствующий судья должен вынести постановление о продолжении разбирательства дела в объеме обвинения, поддерживаемого государственным обвинителем, что судом и было сделано.
Как видно из ходатайства государственного обвинителя после исследования всех доказательств уголовного дела, допросив всех потерпевших и свидетелей по делу, он пришел к выводу о том, что органами предварительного следствия действия Василенко Т.М. неверно квалифицированы по ст. 159 ч.4 УК РФ, и ее действия переквалифицировал на ст. 165 ч.2 п. «б» УК РФ как причинение имущественного ущерба собственнику имущества путем обмана при отсутствии признаков хищения в особо крупном размере, подробно изложив предъявленное обвинение в письменной форме с указанием обоснованных мотивов изменения обвинения на менее тяжкое преступление, относящееся к категории средней тяжести, с чем согласился суд первой инстанции с учетом исследованных доказательств.
При этом, как усматривается из протокола судебного заседания, потерпевшие и представитель потерпевших при отказе государственного обвинителя от обвинения Василенко Т.М. по ст. 159 ч.4 УК РФ и переквалификации содеянного на ст. 165 ч.2 п. «б» УК РФ присутствовали, высказали свою позицию о несогласии с этим при решении вопроса о прекращении уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
Суд первой инстанции учел, что все условия отказа государственного обвинителя от обвинения Василенко Т.М. по ст. 159 ч.4 УК РФ, и переквалификации содеянного на ст. 165 ч.2 п. «б» УК РФ соблюдены, и то обстоятельство, что, по смыслу закона, несогласие потерпевших и их представителя с позицией государственного обвинителя, не исключает право последнего отказаться от предъявленного подсудимой обвинения и изменять его в сторону улучшения положения подсудимой.
Таким образом, при переквалификации содеянного государственный обвинитель привел надлежащие мотивы, соответствующие требованиям п.3 ч. 8 ст. 246 УПК РФ, свои выводы государственный обвинитель обосновал со ссылкой на фактические обстоятельства дела, конкретные доказательства, привел правовое обоснование своей переквалификации обвинения Василенко Т.М. со ст. 159 ч. УК РФ на ст.
165 ч.2 п. «б» УК РФ.
В ходе судебного разбирательства по уголовному делу от подсудимой Василенко Т.М. и ее защитника – адвоката Айрапетяна А.В. поступило ходатайство о прекращении уголовного дела, ввиду истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности. Государственный обвинитель в судебном заседании не возражала против удовлетворения ходатайства. Потерпевшие Пивоваров Ю.В., Горбанец К.В., Глотова О.А., представитель потерпевших Долгошеев И.С. возражали против удовлетворения заявленного ходатайства, поскольку считают, что квалификация действий подсудимой Василенко Т.М. не может быть квалифицирована по п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ, а должна быть квалифицирована по ч. 4 ст. 159 УК РФ.
Гражданские иски поддержали в полном объеме.
Обсудив заявленное ходатайство и выслушав мнение участников процесса, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для прекращения уголовного дела и уголовного преследования Василенко Т.М. по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования. При этом, суд первой инстанции верно установил, что преступление, в совершении которого обвиняется Василенко Т.М., относится к категории средней тяжести, и с момента, когда произошло инкриминируемое Василенко Т.М. деяние, прошло шесть лет.
Суд апелляционной инстанции не усматривает нарушений уголовно-процессуального закона при принятии судом решения о прекращении уголовного дела, уголовного преследования в связи с истечением срока давности уголовного преследования, поскольку судебное решение принято при наличии оснований, предусмотренных ст. 78 УК РФ, в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Принимая во внимание соблюдение судом процессуальной процедуры принятия судебного решения о прекращении уголовного преследования по основанию, предусмотренному по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, суд считает постановление суда первой инстанции законным и обоснованным.
Несогласие потерпевших и их представителя с решением принятым судом по заявленному ходатайству не ставит под сомнение выводы, изложенные в обжалуемом постановлении о прекращении уголовного дела, уголовного преследования Василенко Т.М. в связи с истечением срока давности, не влечет признание указанного постановления незаконным и необоснованным.
Нарушения требований территориальной подсудности уголовного дела, предусмотренной ст. 32 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции отсутствуют.
Таким образом, нарушений требований уголовно-процессуального законодательства РФ, а также нарушений прав, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, влекущих изменение или отмену обжалуемого постановления, в том числе по доводам жалобы, по делу не установлено, постановление суда первой инстанции является законным, обоснованным и мотивированным.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
Постановление Октябрьского районного суда г. Ставрополя от 3 ноября 2020 года, которым уголовное дело в отношении Василенко Татьяны Михайловны в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя потерпевших — без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Мотивированное решение изготовлено 25 декабря 2020 года.
Переквалификация с ч. 3 ст. 159 УК РФ, на утратившую силу ч. 1 ст. 159.4 УК РФ и прекращение уголовного дела.
«Мошенничество- одно из самых распространенных преступлений, в 2011 году по этой статье осудили более 25 500 человек, но действующая редакция статьи не учитывает особенности современных экономических отношений и введение новых составов позволит более четко отделить уголовно наказуемые деяния от гражданско-правовых отношений» заявлял судья Верховного суда РФ Николай Тимошин, представляя законопроект о внесении изменений в статью 159 Уголовного кодекс РФ.
Федеральным законом от 29 ноября 2012 года № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» глава 21 «Преступления против собственности» Уголовного кодекса РФ была дополнена нормами, дифференцирующими уголовную ответственность за мошенничество (статьи 159.1–159.6).
Самой значимой для современного российского бизнеса стала статья 159.4 Уголовного кодекс РФ.
ст. 159.4 УК РФ (мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности) является специальной нормой по отношению к основному составу мошенничества в ст. 159 УК РФ.
Более того, санкция ст. 159.4 УК РФ была значительно ниже чем в статье 159 УК РФ, а стоимость ущерба значительно выше.
Однако, Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2014 года N 32-П, положения ст. 159.4 УК РФ были признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой эти положения устанавливают за мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, если оно совершено в особо крупном размере, несоразмерное его общественной опасности наказание в виде лишения свободы на срок, позволяющий в системе действующих уголовно-правовых норм отнести данное преступление к категории преступлений средней тяжести, в то время как за совершенное также в особо крупном размере такое же деяние, ответственность за которое без определения его специфики по субъекту и способу совершения применительно к тем или иным конкретным сферам предпринимательской деятельности предусмотрена общей нормой ст. 159 УК РФ, устанавливается наказание в виде лишения свободы на срок, относящий его к категории тяжких преступлений, притом что особо крупным размером похищенного применительно к наступлению уголовной ответственности по статье 159 УК РФ признается существенно меньший, нежели по его статье 159.4.
В связи с вышеуказанным Постановлением Конституционного суда РФ с 12 июня 2015 годаст. 159.4 УК РФ утратила силу.
Можно долго спорить и дискутировать, в отношении того, полностью ли утратила силу ст. 159.4 УК РФ или только часть 3 этой статьи, но данная публикация не об этом.
Итак, мой подзащитный обвинялся в совершении преступления предусмотренного частью 3 ст. 159 УК РФ, а именно в том, что в период с февраля 2012 года по 29 октября 2013 года, точные время и дата не установлены, он, занимая должность директора ООО «О», действуя из корыстных побуждений согласно заранее разработанному плану, заключил договор субподряда № 21 от 21 февраля 2012 года с ОАО «Т», в соответствии с которым ООО «О» обязалось установить на объекте строительства «Комплекс учебных зданий и сооружений УНИВЕРСИТЕТ в г.Ульяновск» прецизионные кондиционеры марки «GREE», получил предоплату по данному договору в полном объеме, и путем обмана, используя свое служебное положение, похитил принадлежащие ГОУВПО «УНИВЕРСИТЕТ» денежные средства в сумме 213 274 рубля, составляющей разницу в стоимости предусмотренных договором кондиционеров марки «GREE», и фактически поставленных вопреки условиям договора кондиционеров марки «HIRef» (между ОАО «Т» и УНИВЕРСИТЕТОМ был заключен государственный контракт на строительство учебного корпуса).
Казалось бы, если исходить из доводов следствия, то усматривается мошенничество в сфере предпринимательской деятельности.
Но к моменту предъявления обвинения и рассмотрения дела по существу ст. 159.4 УК РФ утратила силу.
Однако, Верховным судом РФ разъяснено следующее: «В связи с тем, что ст. 159.4 УК РФ с 12 июня 2015 года утратила силу, уголовная ответственность за мошенничество в сфере предпринимательской деятельности с указанной даты предусматривается ст. 159 УК РФ.
Что касается деяний, подпадающих под признаки состава преступления, предусмотренного ст. 159.4 УК РФ, совершенных до 12 июня 2015 года, то, поскольку эти деяния не декриминализированы и не могут быть квалифицированы по статье 159 УК РФ, устанавливающей за них более строгое наказание, такие деяния, в соответствии со ст. 9 УК РФ, следует квалифицировать по статье 159.4 УК РФ.
» «Ответы на вопросы, поступившие из судов, по применению положений статьи 159.4 в связи с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2014 года N 32-П и статьи 264.1 Уголовного кодекса Российской Федерации» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 31.07.2015)
Санкция части 1 ст. 159.4 УК РФ предусматривает максимальное наказание- лишение свободы на срок до одного года.
В силу части 2 ст. 15 УК РФ преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом, не превышает трех лет лишения свободы.
Согласно пункта «а», части 1 ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекли два года после совершения преступления небольшой тяжести.
В соответствии с пунктом 3 части 1 ст. 24 УПК РФ уголовное дело не может быть возбуждено, возбужденное дело подлежит прекращению в связи с истечением срока давности уголовного преследования.
Таким образом, поскольку преступление, предусмотренное частью 1 ст. 159.4 УК РФ является преступлением небольшой тяжести, с момента совершения преступления (с 01.02.2012г. по 29.10.2013г.) прошло более двух лет, защитой было заявлено ходатайство о переквалификации действий подзащитного и прекращении уголовного дела, с которым государственный обвинитель после трехдневных раздумий согласился и суд уголовное дело прекратил.
Отдельно стоит отметить, что по своей правовой природе решение о прекращении уголовного дела на основании пункта 3 части 1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с истечением срока давности уголовного преследования не подменяет собой приговор суда, а по правовым последствиям не является актом, которым устанавливается виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено ст. 49 Конституции РФ. Это означает, что прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному пунктом 3 части 1 ст.
24 УПК РФ, не влечет официальной констатации судом от имени государства виновности или невиновности лица в инкриминируемом ему преступлении (Данный вывод подтверждается правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной им в Определениях от 19.06.2007 N 591-О-О, от 02.11.2006 N 488-О, от 18.07.2006 N 278-О, а также в Постановлении от 28.10.1996 N 18-П).
Таким образом, если потерпевший обратится в суд с иском о возмещении ущерба причиненного преступлением, то Постановление о прекращении дела не будет являться преюдициальным судебным актом доказывающим вину и размер материального ущерба, а Потерпевшему необходимо будет предоставить доказательства как вины, так размер ущерба.
Документы
Вы можете получить доступ к документам оформив подписку на PRO-аккаунт или приобрести индивидуальный доступ к нужному документу. Документы, к которым можно приобрести индивидуальный доступ помечены знаком » «
| 1. | Постановление о прекращении уголовного дела | 8.5 MB | 38 |
Адвокат добился переквалификации преступления с последующим прекращением дела
Адвокат Аркадий Амасьянц заметил, что судебная практика отграничения ст. 179 УК от ст. 163 УК является противоречивой и встречается не часто. Сторона защиты последовательно утверждала, что формулировки, содержащиеся в обвинительном заключении, исключали квалификацию действий по ч. 3 ст.
163 УК.
21 сентября Майкопский городской суд Республики Адыгея вынес приговор экс-мэру Майкопа Андрею Гетманову, который обвинялся в вымогательстве, мошенничестве и незаконном хранении патронов и боеприпасов. Защитник бывшего чиновника, адвокат МРКА «Адвокатская консультация № 63» Аркадий Амасьянц, рассказал «АГ» об особенностях дела и о том, как ему удалось добиться переквалификации деяния и условного осуждения, тогда как прокуратура настаивала на 10 годах лишения свободы в колонии строгого режима.
Позиция следственного органа
Уголовное преследование Андрея Гетманова началось весной 2021 г., когда он был задержан по подозрению в вымогательстве. Позднее в его отношении также были возбуждены дела о мошенничестве и незаконном хранении боеприпасов. Три дела были объединены в одно производство.
По версии следствия, в 2017 г. Андрей Гетманов решил заняться производством сельскохозяйственной продукции и тем самым расширить сферу деятельности ООО «Монтаж» – своей компании, управляющим которой был его сын Евгений.
Андрей Гетманов состоял в доверительных отношениях с Г., у которого в собственности было три земельных участка. Не позже 12 июля 2017 г. он убедил Г. подписать договор купли-продажи одного земельного участка и передать по договору уступки прав аренды два других. Общая рыночная стоимость участков составила более 13,2 млн руб. Андрей Гетманов пообещал Г. взамен передать права собственности и аренды на якобы равноценные земельные участки, а также компенсировать стоимость не убранного Г. руб.
В последующем Б. – гражданская жена Андрея Гетманова – передала Г. по договору уступки прав аренды земельный участок рыночной стоимостью около 9,9 млн руб.
Майкопский районный отдел Управления Росреестра по Республике Адыгея отказал в регистрации перехода права собственности на один из земельных участков, однако, как указало следствие, Андрей Гетманов с 20 октября 2017 г. фактически стал использовать его по своему усмотрению. Поскольку Андрей Гетманов не в полной мере рассчитался с Г., следствие пришло к выводу, что он совершил мошенничество, или хищение чужого имущества и приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием в особо крупном размере, то есть преступление по ч. 4 ст. 159 УК.
19 декабря 2017 г. Андрей Гетманов был назначен на должность первого заместителя главы администрации муниципального образования «Город Майкоп», а с 21 декабря 2017 г. на него возложено исполнение обязанностей его главы. На этой должности он состоял до 9 апреля 2021 г.
Как отмечалось в обвинительном заключении (есть у «АГ»), в период со 2 сентября по 18 декабря 2017 г. Андрей Гетманов встретился с предпринимателем К. и его матерью – К.Г. руб. передать права на 5 земельных участков сельскохозяйственного назначения, которые находятся в собственности К.Г., но К. отказал. Тогда Андрей Гетманов якобы решил принудить его передать участки.
Так, в мае 2018 г. Андрей Гетманов пригласил К. в администрацию и потребовал обмен участков К. на три его земельных участка с компенсацией стоимости неубранного урожая в размере 500 тыс. руб. В ответ на отказ мэр якобы стал кричать на К. и высказывать угрозы применения физической расправы, убийства, а также угрозу инициирования уголовного преследования. К. и его мать К.Г., которой он рассказал об угрозах, восприняли их реально и согласились на обмен.
Стороны совершили сделку. Полученные К. земельные участки были меньшей площадью и имели меньшую рыночную стоимость. Кроме того, участки имели обременения в виде аренды, что исключило возможность их использования в предпринимательской деятельности.
Следствие посчитало, что таким образом Андрей Гетманов совершил вымогательство, то есть требование передачи чужого имущества и права на имущество под угрозами применения насилия и распространения сведений, позорящих потерпевшего, в целях получения имущества в особо крупном размере, то есть преступление, предусмотренное п. «б» ч. 3 ст. 163 УК.
В ходе обыска в жилище Гетманова были найдены боевые патроны калибра 7,62х39 мм и 7,62х54 мм, которые, по версии органов следствия, Андрей Гетманов незаконно приобрел в период с 25 января 2002 г. по 27 декабря 2007 г. Таким образом, ему также было вменено совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК.
Рассмотрение дела в суде
В суде Андрей Гетманов пояснил, что является охотником и у него есть разрешение на карабины и ружья, которые в том числе дают ему право приобретать охотничьи патроны для нарезного оружия калибра 7,62х39 мм и 7,62х54 мм. Боевые патроны, по его словам, остались у него после тира, который он ранее часто посещал. После введения запрета приобретать такие патроны он перестал их покупать.
Он также указал, что его сын Евгений в 2021 г. передал Г. 1 млн руб., возместив в том числе затраты на урожай. С момента проведения сделки и до рассмотрения дела в суде каких-либо претензий от Г. не поступало.
Защитник подсудимого Аркадий Амасьянц отмечал, что К. в ходе допроса подтвердил, что был заинтересован именно в обмене, и ему неоднократно предлагались варианты обмена земельными участками. Кроме того, К. указал, что уже после перехода прав на земельные участки он получил от Андрея Гетманова 500 тыс. руб. в соответствии с достигнутыми договоренностями. При таких обстоятельствах, указал адвокат, можно сделать вывод, что у Андрея Гетманова отсутствовал умысел на безвозмездное получение земельных участков, принадлежащих К., а значит, действия Андрея Гетманова квалифицированы неправильно, поскольку ответственность за принуждение к совершению сделки предусмотрена ст.
179 УК.
Кроме того, указывал в суде защитник, доказательства, приведенные в обоснование обвинения по ч. 3 ст. 163 УК, ни в отдельности, ни в совокупности не подтверждают доводы стороны обвинения о наличии события преступления. Жена Андрея Гетманова Б. и К. подали 26 октября 2018 г. в МФЦ документы на государственную регистрацию перехода прав на земельный участок, но это не свидетельствует о виновности подзащитного.
Читайте также
Верховный Суд разобрался с экономическими преступлениями
Пленум ВС РФ принял постановление, касающееся разъяснений судебной практики по делам о мошенничестве, присвоении и растрате
30 ноября 2017 Новости
Относительно обвинения по ч. 4 ст. 159 УК адвокат заметил, что согласно п. 6 Постановления Пленума ВС от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», если мошенничество совершено в форме приобретения права на чужое имущество, преступление считается оконченным с момента возникновения у виновного юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным. Согласно материалам уголовного дела, в регистрации перехода права собственности от Г. к Андрею Гетманову на земельный участок отказано. Использование участка, принадлежащего Г., не образует состав преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК, указал Андрей Гетманов, а образует только состав административного правонарушения, предусмотренного ст.
7.1 КоАП.
Защитник отметил, что, согласно показаниям Андрея Гетманова, последний был намерен передать в собственность Г. участок после того, как будет зарегистрировано его право собственности на земельный участок потерпевшего. Это подтвердили и свидетели. Кроме того, рыночная стоимость одного из полученных потерпевшим участков на 900 тыс. руб. больше, чем общая рыночная стоимость земельных участков, которые получил Андрей Гетманов.
Также потерпевшему компенсировали 1,3 млн руб., то есть на 500 тыс. руб. больше, чем якобы обещал Гетманов. Следовательно, можно предположить, что сумма включала в себя как компенсацию стоимости неубранного урожая, так и плату за пользование участком.
Согласно обвинительному заключению, Андрей Гетманов совершил мошенничество, то есть хищение чужого имущества и приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием в особо крупном размере. Вместе с тем, согласно прим. 1 к ст.
158 УК, под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Сделки носили возмездный характер, указал адвокат.
Аркадий Амасьянц заметил, что стороны являлись субъектами предпринимательской деятельности. Мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, может образовывать только состав преступления, предусмотренный ч. 5–7 ст. 159 УК.
В отношении ч. 1 ст. 222 УК защитник обратил внимание, что полицейский по результатам проверок условий хранения (сохранности) Андреем Гетмановым оружия и патронов не выявлял нарушения требований к обороту оружия, боеприпасов, патронов к оружию, что подтверждается актами обследования условий хранения. Кроме того, показания свидетелей, являвшихся понятыми при проведении обыска, являются непоследовательными и противоречивыми.
Согласно обвинительному заключению, Андрей Гетманов перевез боеприпасы к месту своего жительства в период с 25 января 2002 г. по 27 декабря 2007 г. Между тем дом был построен только в 2013 г., заметил адвокат.
В суде Г. показал, что ущерб в сумме 1,3 млн руб. был возмещен в апреле 2021 г., поэтому претензий у него нет. Заявление о привлечении Андрея Гетманова к уголовной ответственности написал по просьбе сотрудников ФСБ. От ранее данных показаний он отказался.
По п. «б» ч. 3 ст. 163 УК Андрей Гетманов вину не признал, показав, что вел переговоры с К. Последний сказал, что хочет земли, а не деньги. Они вместе ездили и выбирать их.
В течение трех лет после совершения сделки К. претензий не предъявлял, в правоохранительные органы не обращался.
Суд пришел к выводу, что органы предварительного следствия неверно квалифицировали действия Андрея Гетманова. Согласно п. 2 Постановления Пленума ВС от 17 декабря 2015 г. № 56 «О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)» к предмету вымогательства относится, в частности, чужое (то есть не принадлежащее виновному на праве собственности) имущество, а именно вещи, включая наличные денежные средства, документарные ценные бумаги; безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, а также имущественные права, в том числе права требования и исключительные права.
Под правом на имущество, с передачей которого могут быть связаны требования при вымогательстве, в ст. 163 УК понимается удостоверенная в документах возможность осуществлять правомочия собственника или законного владельца в отношении определенного имущества.
Суд указал, что, согласно обвинению, Андрей Гетманов принудил К. и К.Г. к совершению кабальной сделки, однако ответственность за это предусмотрена ст. 179 УК.
Кроме того, К. в суде пояснил, что после перехода прав получил 500 тыс. руб., что противоречит требованиям объективной части состава преступления, предусмотренного ст. 163 УК. Вместе с тем суд посчитал доказанными угрозы расправой и уголовного преследования. Так как срок исковой давности истек, суд с согласия подсудимого прекратил уголовное преследование по ч. 1 ст.
179 УК.
Заслушав стороны, суд посчитал, что преступление совершено в сфере предпринимательской деятельности и связано с преднамеренным неисполнением подсудимым договорных обязанностей. Так как по не зависящим от Андрея Гетманова обстоятельствам участок не перешел к нему, действия подсудимого стоит переквалифицировать с ч. 4 ст. 159 УК на ч. 3 ст. 30 ч. 6 ст.
159 УК.
Суд критически отнесся к показаниям Г., посчитав, что он отказался от своих слов, потому что его родной брат работает у Андрея Гетманова. То, что подсудимый возместил вред, не свидетельствует о невиновности, поскольку возмещен он был сильно позже совершения преступления.
В связи с найденными патронами и боеприпасами суд признал Андрея Гетманова виновным по ч. 1 ст. 222 УК и назначил наказание в виде лишения свободы сроком на один год. По ч. 3 ст. 30 ч. 6 ст.
159 УК срок составил два года. Путем сложения наказаний ему было назначено два года и шесть месяцев условно с испытательным сроком на три года.
Суд согласился с доводами стороны защиты
В комментарии Аркадий Амасьянц заметил, что судебная практика отграничения ст. 179 УК от ст. 163 УК является противоречивой и встречается не часто. «Мы последовательно утверждали, что формулировки, содержащиеся в обвинительном заключении, исключали квалификацию действий подзащитного по ч. 3 ст.
163 УК», – указал адвокат.
Защитник отметил, что представитель прокуратуры в ходе прений просил признать Андрея Гетманова виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 163, ч. 4 ст. 159, ч. 1 ст.
222 УК, и назначить наказание в виде 10 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строго режима.
«Примечательно, что мотивировочная часть постановления суда о переквалификации содержит мои доводы о том, что согласно описательной части обвинительного заключения предметом принуждения выступила сделка в ее гражданско-правовом понятии, а именно обмен земельными участками между моим подзащитным и потерпевшими», – отметил Аркадий Амасьянц.